В чем особенность творческой манеры бунина. Человек в круге бытия (О творчестве И

Сочинение

Классик русской литературы, почетный академик по разряду изящной словесности, первый из русских писателей Нобелевский лауреат, поэт, прозаик переводчик, публицист, литературный критик Иван Алексеевич Бунин уже давно завоевал всемирную славу. Его творчеством восхищались Т. Манн, Р. Роллан, Ф. Мориак, Р. - М. Рильке, М. Горький, К. Паустовский, А. Твардовский и другие. И. Бунин всю жизнь шел своим путем, он не принадлежал ни к одной литературной группировке, тем более политической партии. Он стоит особняком, уникальной творческой личностью в истории русской литературы конца ХIХ - ХХ века.

Жизнь И. А. Бунина богата и трагична, интересна и многогранна. Бунин родился 10 октября (ст. ст.) 1870 года в Воронеже, куда его родители переехали для обучения его старших братьев. Иван Алексеевич происходил из древнего дворянского рода, который берет свое начало с ХV века. Род Буниных очень обширен и разветвлен, и история его чрезвычайно интересна. Из рода Буниных вышли такие представители русской культуры и науки, как знаменитый поэт, переводчик Василий Андреевич Жуковский, поэтесса Анна Петровна Бунина, выдающийся географ - путешественник Петр Петрович Семенов - Тян-Шанский. Бунины находились в родстве с Киреевскими, Шеншиными, Гротами, Воейковыми.

Интересно и само происхождение Ивана Алексеевича. И мать и отец писателя происходят из рода Буниных. Отец - Алексей Николаевич Бунин женился на Людмиле Александровне Чубаровой, которая ему приходилась племянницей. И. Бунин очень гордился своим древним родом и всегда писал о своем происхождении в каждой автобиографии. Детство Вани Бунина прошло в глуши, в одном из не больших родовых поместий (хутор Бутырки Елецкого уезда Орловской губернии). Первоначальные знания Бунин получил от домашнего учителя, \"студента Московского университета, некоего Н. О. Ромашкова, человека... очень талантливого - и в живописи, и в музыке, и в литературе, - вспоминал писатель, - вероятно, его увлекательные рассказы в зимние вечера... и то, что первыми моими книгами для чтения были \"Английские поэты\" (изд. Гербеля) и Одиссея\" Гомера, пробудили во мне страсть к стихотворству, плодом чего явилось несколько младенческих виршей...\" Рано проявились и артистические способности Бунина. Он мог одним, двумя жестами передразнить или представить кого - то из знакомых, чем приводил в восторг. окружающих. Благодаря этим способностям Бунин позднее стал превосходным чтецом своих произведений.

Десяти лет Ваню Бунина отдали в Елецкую гимназию. Во время учебы он живет в Ельце у родственников и на частных квартирах. \"Гимназия и жизнь в Ельце, - вспоминал Бунин, оставили мне впечатления далеко не радостные, - известно, что такое русская, да еще уездная гимназия и что такое уездный русский город! Резок был, и переход от совершенно свободной жизни от забот матери к жизни в городе, к нелепым строгостям в гимназии и к тяжкому быту тех мещанских и купеческих домов, где мне пришлось жить нахлебником\". Но учился в Ельце Бунин всего четыре с небольшим года. В марте 1886 года его исключили из гимназии за неявку с каникул и неуплату за обучение. Иван Бунин поселяется в Озерках (имение умершей бабушки Чубаровой), где под руководством старшего брата Юлия проходит курс гимназии, а по некоторым предметам и курс университета. Юлий Алексеевич был высоко образованным человеком, одним из самых близких Бунину людей. Всю свою жизнь Юлий Алексеевич всегда был первым читателем и критиком бунинских произведений.

Будущий писатель все детство и отрочество провел в деревне, среди полей и лесов. В своих \"Автобиографических заметках\" Бунин пишет: \"Мать и дворовые любили рассказывать, - от них я много наслышался и песен, и рассказов... Им же я обязан и первыми познаниями в языке, - нашем богатейшем языке, в котором, благодаря географическим и историческим условиям, слилось и претворилось столько наречий и говоров чуть не со всех концов Руси\". Бунин и сам ходил по вечерам в крестьянские избы на посиделки, на улицах вместе с деревенскими ребятами пел \"страдательные\", сторожил лошадей в ночном... Все это благотворно влияло на развивающийся талант будущего писателя. Лет семи - восьми Бунин начал писать стихи, подражая Пушкину и Лермонтову. Любил читать Жуковского, Майкова, Фета, Я. Полонского, А. К. Толстого.

Впервые Бунин выступил в печати в 1887 году. В петербургской газете \"Родина\" были опубликованы стихотворения \"Над могилой С. Я. Надсона\" и \"Деревенский нищий\". Там же в течение этого года были напечатаны еще десять стихотворений и рассказы \"Два странника\" и \"Нефедка\". Так началась литературная деятельность И.А. Бунина. Осенью 1889 года Бунин поселился в Орле и начал сотрудничать в редакции газеты \"Орловский вестник\", где \"был всем, чем придется, - и корректором, и передовиком, и театральным критиком...\". В это время молодой писатель жил только литературным трудом, сильно нуждался. Родители помочь ему не могли, так как семья окончательно разорилась, усадьба и земля в Озерках были проданы, а мать и отец стали жить врозь, у детей и родных. С конца 1880 - х годов Бунин пробует свои силы в литературной критике. Им опубликованы статьи о поэте самоучке Е. И. Назарове, о Т. Г. Шевченко, талантом которого ОН восхищался с юности, о Н. В. Успенском, двоюродном брате Г. И. Успенского. Позже появились статьи о поэтах Е. А. Баратынском и А. М. Жемчужникове. В Орле Бунина, по его словам, \"сразила..., к великому... несчастью, долгая любовь\" к Варваре Владимировне Пащенко, дочери елецкого врача. Родители ее были категорически против брака с нищим поэтом. Любовь Бунина к Варе была страстной и мучительной, порой они ссорились и разъезжались по разным городам. Длились эти переживания около пяти лет. В 1894 году В. Пащенко оставила Ивана Алексеевича и вышла замуж за его друга А. Н. Бибикова. Бунин страшно тяжело переживал этот уход, его родные даже опасались за его жизнь.

Первая книга Бунина - \"Стихотворения 1887 - 1891 гг.\" вышла в 1891 году в Орле, в качестве приложения к \"Орловскому вестнику\". Как вспоминает сам поэт, это была книга \"чисто юношеских, не в меру интимных\" стихов. Отзывы провинциальной и столичной критики были в целом сочувственны, подкупали точность и живописность картин природы. Чуть позже стихотворения и рассказы молодого писателя появляются и в \"толстых\" столичных журналах - \"Русское богатство\", \"Северный вестник\", \"Вестник Европы\". Одобрительно отозвались на новые произведения Бунина писатели А. М. Жемчужников и Н. К. Михайловский, который написал, что из Ивана Алексеевича выйдет \"большой писатель\".

В 1893 - 1894 годах Бунин испытал огромное влияние идей и личности Л. Н. Толстого. Иван Алексеевич посещал колонии толстовцев на Украине, решил заняться бондарным ремеслом и даже научился набивать обручи на бочки. Но в 1894 году в Москве произошла встреча Бунина с Толстым, который сам и отговорил писателя опрощаться до конца. Лев Толстой для Бунина - высшее воплощение художественного мастерства и нравственного достоинства. Иван Алексеевич буквально наизусть знал целые страницы его произведений и всю жизнь преклонялся перед величием таланта Толстого. Итогом такого отношения стала позже глубокая, многоаспектная книга Бунина \"Освобождение Толстого\" (Париж, 1937).

В начале 1895 года Бунин едет в Петербург, а затем в Москву. С этого времени он входит в столичную литературную среду: знакомится с Н. К. Михайловским, С. Н. Кривенко, Д. В. Григоровичем, Н. Н. Златовратским, А. П. Чеховым, А. И. Эртелем, К. Бальмонтом, В. Я. Брюсовым, Ф. Сологубом, В. Г. Короленко, А. И. Куприным. Особенно важно для Бунина было знакомство и дальнейшая дружба с Антоном Павловичем Чеховым, у которого он подолгу гостит в Ялте и вскоре становится своим в его семье. Бунин вспоминал: \"У меня ни с кем из писателей не было таких отношений, как с Чеховым. За все, время ни разу ни малейшей неприязни. Он был неизменно со мной сдержанно нежен, приветлив, заботился как старший\". Чехов предсказал, что из Бунина выйдет \"большой писатель\". Бунин преклонялся перед Чеховым, которого считал одним \"из самых величайших и деликатнейших русских поэтов\", человеком \"редкого душевного благородства, воспитанности и изящества в самом лучшем значении этих слов, мягкости и деликатности при необыкновенной искренности и простоте, чуткости и нежности при редкой правдивости\". О кончине А. Чехова Бунин узнал в деревне. В своих воспоминаниях он пишет: \"Четвертого июля 1904 года я поехал верхом в село на почту, взял там газеты и письма и завернул к кузнецу перековать лошади ногу. Был жаркий и сонный степной день, с тусклым блеском неба, с горячим южным ветром. Я развернул газету, сидя на пороге кузнецовой избы, - и вдруг точно ледяная бритва полоснула по сердцу\".

Говоря о творчестве Бунина, следует особо отметить, что он был блестящим переводчиком. В 1896 году вышел перевод Бунина поэмы американского писателя Г. У. Лонгфелло \"Песнь о Гайавате\". Этот перевод неоднократно переиздавался, и на протяжении многих лет поэт вносил в текст перевода поправки и уточнения. \"Я всюду старался, - писал в предисловии переводчик, - держаться возможно, ближе к подлиннику, сохранить простоту и музыкальность речи, сравнения и эпитеты, характерные повторения слов и даже, по возможности, число и расположение стихов\". Перевод, сохранивший максимальную верность оригиналу, стал заметным событием в русской поэзии начала ХХ века и до настоящего времени считается непревзойденным. Иван Бунин также переводил Дж. Байрона - \"Каин\", \"Манфред\", \"Небо и земля\"; \"Годиву\" А. Теннисона; стихотворения А. де Мюссе, Леконта де Лиля, А. Мицкевича, Т. Г. Шевченко и других. Переводческая деятельность Бунина сделала его одним из выдающихся мастеров поэтического перевода. Первая книга рассказов Бунина \"На край света\" вышла в 1897 году \"среди почти единодушных похвал\". В 1898 году выходит стихотворный сборник \"Под открытым небом\". Эти книги, наряду с переводом поэмы Г. Лонгфелло, принесли Бунину известность в литературной России.

Часто бывая в Одессе, Бунин сблизился с членами \"Товарищества южнорусских художников\": В. П. Куровским, Е. И. Буковецким, П.А. Нилусом. Бунина всегда тянуло к художникам, в среде которых он находил тонких ценителей своего творчества С Одессой у Бунина многое связано. Этот город - место действия некоторых рассказов писателя. Иван Алексеевич сотрудничал с редакцией газеты \"Одесские новости\". В 1898 году в Одессе Бунин женился на Анне Николаевне Цакни. Но брак оказался несчастливым, и уже в марте 1899 года супруги разошлись. Их сын Коля, которого Бунин обожал, умирает в 1905 году пяти лет от роду. Потерю единственного ребенка Иван Алексеевич тяжело переживал. Всю жизнь фотопортрет Колиньки Бунин носил с собой. Весной 1900 года в Ялте, где в его время находился МХАТ, Бунин знакомится с основателями театра и его актерами: К Станиславским, О. Книппер, А. Вишневским, В. Немировичем - Данченко, И. Москвиным. А также в этот приезд Бунин знакомится с композитором С. В. Рахманиновым. Позднее Иван Алексеевич вспоминал эту \"встречу, когда, проговорив чуть не всю ночь на берегу моря, он обнял меня и сказал: \"Будем друзьями навсегда!\". И действительно, дружба их продолжалась всю жизнь.

В начале 1901 года в издательстве \"Скорпион\" в Москве вышел сборник стихов Бунина \"Листопад\" - результат недолгого сотрудничества писателя с символистами. Отклики критики были неоднозначны. Но в 1903 году сборник \"Листопад\" и перевод \"Песни о Гайавате\" были удостоены Пушкинской премии Российской Академии наук. Поэзия И. Бунина завоевала особое место в истории русской литературы благодаря многим, только ей присущим достоинствам. Певец русской природы, мастер философской и любовной лирики, Бунин продолжал классические традиции, открывая неизведанные возможности \"традиционного\" стиха. Бунин активно развивал достижения золотого века\" русской поэзии, никогда не отрываясь от национальной почвы, оставаясь русским, самобытным поэтом. В начале творчества для бунинской поэзии наиболее характерна пейзажная лирика, обладающая удивительной конкретностью, точностью обозначений. С 900 - х годов поэт обращается к лирике философской. Бунина интересует как отечественная история с ее легендами, сказками, преданиями, так и истоки исчезнувших цивилизаций, древний Восток, античная Греция, раннее христианство. Библия и Коран - любимое чтение поэта в этот период. И все это находит свое воплощение в поэзии и в прозе писать Философская лирика проникает в пейзажную и преображает ее. По своему эмоциональному настроению любовная лирика Бунина трагедийна.

Сам И. Бунин считал себя, прежде всего поэтом, а уж потом прозаиком. И в прозе Бунин оставался поэтом. Рассказ \"Антоновские яблоки\" (1900) яркое тому подтверждение. Этот рассказ - \"стихотворение в прозе\" о русской природе. С начала 1900 - х годов начинается сотрудничество Бунина с издательством \"Знание\", что привело к более близким отношениям Ивана Алексеевича с А. М. Горьким, который руководил этим издательством. Бунин часто печатается в сборниках товарищества \"Знание\", а в 1902 - 1909 годах в издательстве \"Знание\" выходит первое Собрание сочинений писателя в пяти томах. Отношения Бунина с Горьким были неровные. Сначала вроде бы и завязалась дружба, читали друг другу свои произведения, Бунин не раз бывал у Горького на Капри. Но по мере приближения революционных событий 1917 года в России отношения Бунина к Горькому все более становились прохладными. После 1917 года произошел окончательный разрыв с революционно настроенным Горьким.

Со второй половины 1890 - х годов Бунин - активный участник литературного кружка \"Среда\", организатором которого был Н. Д. Телешов. Постоянными посетителями \"Сред\" были М. Горький, Л. Андреев, А. Куприн, Ю. Бунин и другие. Один раз на с Среде\" присутствовали В. Г. Короленко, А. П. Чехов. На заседаниях \"Среды\" читались и обсуждались авторами их новые произведения. Был заведен такой порядок, что, все могли говорить все, что они думают о данном литературном творении без всяких обид со стороны автора. Обсуждались и события литературной жизни России, подчас разгорались жаркие споры, засиживались далеко за полночь. Нельзя не упомянуть и тот факт, что нередко на собраниях \"Среды\" пел Ф. И. Шаляпин, а аккомпанировал ему С. В. Рахманинов. Это были незабываемые вечера! Странническая натура Бунина проявлялась в его страсти к путешествиям. Иван Алексеевич нигде долго не задерживался. Всю жизнь у Бунина никогда не было своего дома, он жил в гостиницах, у родных и друзей. гостиницах, у родных и друзей. В своих скитаниях по свету он установил для себя определенный распорядок: \"... зимой столицы и деревня, иногда поездка за границу, весной юг России, летом преимущественно деревня\".

В октябре 1900 года Бунин путешествует с В. П. Куровским по Германии, Франции, Швейцарии. С конца 1903 года и в начале 1904 - Иван Алексеевич вместе с драматургом С. А. Найденовым был во Франции и Италии. В июне 1904 года Бунин ездил по Кавказу. Впечатления от путешествий ложились в основу некоторых рассказов писателя (например, цикл рассказов 1907 - 1911 годов \"Тень птицы\" и рассказ \"Воды многие\" 1925 - 1926 годы), открывающих перед читателями еще одну грань творчества Бунина: путевые очерки.

В ноябре 1906 года в Москве в доме писателя Б. К. Зайцева Бунин познакомился с Верой Николаевной Муромцевой (1881 - 1961). Образованная и умная женщина, Вера Николаевна разделила с Иваном Алексеевичем жизнь, став преданным и самоотверженным другом писателя. После его смерти она готовила к изданию рукописи Ивана Алексеевича, написала содержащую ценные биографические данные книгу \"Жизнь Бунина\" и свои воспоминания \"Беседы с памятью\". Бунин говорил жене: \"Без тебя я ничего не написал бы. Пропал бы!\".

Иван Алексеевич вспоминал: \"С 1907 года жизнь со мной делит В. Н. Муромцева. С этих пор жажда странствовать и работать овладела мною с особенной силой... Неизменно проводя лето в деревне, мы почти все остальное время отдали чужим краям. Я не раз бывал в Турции, по берегам Малой Азии, в Греции, в Египте вплоть до Нубии, странствовал по Сирии, Палестине, был в Оране, Алжире, Константине, Тунисе и на окраинах Сахары, плавал на Цейлон, изъездил почти всю Европу, особенно Сицилию и Италию (где три последних зимы мы провели на Капри), был в некоторых городах Румынии, Сербии...\".

Осенью 1909 года Бунину присуждена вторая Пушкинская премия за книгу \"Стихотворения 1903 - 1906\", а также за перевод драмы Байрона \"Каин\" и книги Лонгфелло \"Из золотой легенды\". В том же 1909 году Бунин избран почетным академиком Российской Академии наук по разряду изящной словесности. В это время Иван Алексеевич усиленно работает над своей первой большой повестью - с Деревня\", которая принесла автору еще большую известность и явилась целым событием в литературном мире России. Вокруг повести разгорелись ожесточенные споры, в основном обсуждалась объективность и правдивость этого произведения. А. М. Горький так отозвался о повести: \"Так глубоко, так исторически деревню никто не брал\".

В декабре 1911 года на Кипри Бунин закончил повесть \"Суходол\", посвященную теме вымирания дворянских усадеб и основанную на автобиографическом материале. Повесть имела громадный успех у читателей и литературной критики. Великий мастер слова, И. Бунин изучал фольклорные сборники П. В. Киреевского, Е. В. Барсова, П. Н. Рыбникова и др., производя из них многочисленные выписки. Писатель и сам делал фольклорные записи. \"Меня интересует воспроизведение подлинной народной речи, народного языка\", - говорил он Собранные им свыше 11 - ти тысяч частушек, народных прибауток писатель называл \"неоценимым кладом\". Бунин следовал за Пушкиным, писавшим, что \"изучение старинных песен, сказок и т. п. необходимо для совершенного знания свойств русского языка\". 17 января 1910 года Художественный театр отмечал пятидесятилетие со дня рождения А. П. Чехова. В. И. Немирович - Данченко попросил Бунина выступить с чтением его воспоминаний о Чехове. Иван Алексеевич так рассказывает об этом знаменательном дне: \"Театр был переполнен. В литературной ложе с правой стороны сидели родные Чехова: мать, сестра, Иван Павлович с семьей, вероятно, и другие братья, - не помню.

Мое выступление вызвало настоящий восторг, потому что я, читая наши разговоры с Антоном Павловичем, его слова передавал его голосом, его интонациями, что произвело потрясающее впечатление на семью: мать и сестра плакали. Через несколько дней ко мне приезжали Станиславский с Немировичем и предлагали поступить в их труппу\". 27 - 29 октября 1912 года торжественно отмечалось 25 - летие литературной деятельности И. Бунина. Тогда же он был избран почетным членом Общества любителей российской словесности при Московском университете и до 1920 года являлся товарищем председателя, и позднее временным председателем Общества.

В 1913 году 6 октября на праздновании полувекового юбилея газеты \"Русские ведомости\" Бунин произнес в. Литературно - художественном кружке мгновенно ставшую знаменитой речь, направленную против \"уродливых, отрицательных явлений\" в русской литературе. Когда сейчас читаешь текст этого выступления, то поражает актуальность бунинских слов, а ведь это было сказано 80 лет назад!

Летом 1914 года, путешествуя по Волге, Бунин узнает о начале первой мировой войны. Писатель всегда оставался ее решительным противником. Старший брат Юлий Алексеевич видел в этих событиях начало крушения государственных устоев России. Он предрек \" - Ну, конец нам! Война России за Сербию, а затем революция в России. Конец всей нашей прежней жизни!\". Скоро это пророчество начало сбываться...

Но, несмотря на все последние события в Петербурге в 1915 году выходит в издательстве А. Ф. Маркса Полное собрание сочинений Бунина в шести тому, Как писал автор, туда \"входит все, что я считаю более или менее достойным печати\".

Книги Бунина \"Иоанн Рыдалец: Рассказы и стихи 1912 - 1913 гг.\" (М., 1913), \"Чаша жизни: Рассказы 1913 - 1914 гг.\" (М., 1915), \"Господин из Сан - Франциско: Произведения 1915 - 1916 гг.\" (М., 1916) содержат в себе лучшие творения писателя дореволюционной поры.

Январь и февраль 1917 года Бунин жил в Москве. Февральскую революцию и продолжающуюся первую мировую войну писатель воспринимал как страшные предзнаменования всероссийского крушения. Лето и осень 1917 года Бунин провел в деревне, все время, тратя на чтение газет, и наблюдал нарастающую волну революционных событий. 23 октября Иван Алексеевич с женой выехал в Москву. Октябрьскую революцию Бунин не принял решительно и категорично. Он отвергал всякую насильственную попытку перестроить человеческое общество, оценив события октября 1917 года как \"кровавое безумие\" и \"повальное сумасшествие\". Наблюдения писателя послереволюционного времени нашли отражение в его дневнике 1918 - 1919 годов \"Окаянные дни\". Это яркое, правдивое, острое и меткое публицистическое произведение, пронизанное яростным неприятием революции. В этой книге видна неутолимая боль за Россию и горькие пророчества, выраженные с тоской и бессилием что - либо изменить в творящемся хаосе разрушения вековых традиций, культуры, искусства России. 21 мая 1918 года Бунины уехали из Москвы в Одессу. Последнее время в Москве Бунин жил на квартире Муромцевых в доме й 26 по Поварской улице. Это единственный сохранившийся в Москве дом, где жил Бунин. Из этой квартиры на первом этаже Иван Алексеевич с женой и отправился в Одессу, оставив Москву навсегда. В Одессе Бунин продолжает работать, сотрудничает в газетах, встречается с писателями и художниками. Город много раз переходил из рук в руки, менялась власть, менялись порядки. Все эти события достоверно отражены во второй части \"Окаянных дней\".

26 января 1920 года на иностранном пароходе \"Спарта\" Бунины отплыли в Константинополь, навсегда покинув Россию - горячо любимую Родину. Бунин мучительно тяжело переживал трагедию разлуки с Родиной. Душевное состояние писателя и события тех дней отчасти отображены в рассказе \"Конец\" (1921). К марту Бунины добрались до Парижа - одного из центров русской эмиграции. Вся дальнейшая жизнь писателя связана с Францией, не считая кратковременных поездок в Англию, Италию, Бельгию, Германию, Швецию, Эстонию. Большую часть года Бунины проводили на юге страны в городке Грас, близ Ниццы, где снимали дачу. Зимние месяцы Бунины обычно проводили в Париже, где у них была квартира на улице Жака Оффенбаха.

Бунин не сразу смог вернуться к творчеству. В начале 1920 - х годов издаются книги дореволюционных рассказов писателя в Париже, Праге, Берлине. В эмиграции Иван Алексеевич написал мало стихотворений, но среди них есть лирические шедевры: \"И цветы, и шмели, и трава, и колосья...\", \"Михаил\", \"У птицы есть гнездо, у зверя есть нора...\", \"Петух на церковном кресте\". В 1929 году в Париже выходит итоговая книга Бунина - поэта \"Избранные стихи\", утвердившая за писателем одно из первых мест в русской поэзии. В основном в эмиграции Бунин работал над прозой, результатом чего явились несколько книг новых рассказов: \"Роза Иерихона\" (Берлин, 1924), \"Митина любовь\" (Париж, 1925), \"Солнечный удар\" (Париж, 1927), \"Божье древо\" (Париж, 1931) и другие.

Необходимо особо отметить, что все произведения Бунина эмигрантского периода за очень редким исключением построены на русском материале. Писатель вспоминал на чужбине Родину, ее поля и деревни, крестьян и дворян, ее природу. Бунин прекрасно знал русского мужика и русского дворянина, у него был богатый запас наблюдений и воспоминаний о России. Он не мог писать о чуждом ему Западе и никогда не обрел второй родины во Франции. Бунин остается верен классическим традициям русской литературы и продолжает их в своем творчестве, пытаясь решить вечные вопросы о смысле жизни, о любви, о будущем всего мира.

Над романом \"Жизнь Арсеньева\" Бунин работал с 1927 по 1933 год. Это самое крупное произведение писателя и главная книга в его творчестве. Роман \"Жизнь Арсеньева\" как бы объединил в себе все, о чем писал Бунин. Здесь и лирические картины природы и философская проза, жизнь дворянской усадьбы и повесть о любви. Роман имел огромный успех. Он был сразу переведен на разные языки мира. Имел успех и перевод романа. \"Жизнь Арсеньева\" - это роман - размышление об ушедшей России, с которой у Бунина связано все творчество и все его мысли. Это не автобиография писателя, как считали многие критики, что приводило Бунина в негодование. Иван Алексеевич утверждал, что \"всякое произведение у любого писателя автобиографично в той или иной мере. Если писатель не вкладывает часть своей души, своих мыслей, своего сердца в свою работу, то он не творец... - Правда, и автобиографичность - то надо понимать не как использование своего прошлого в качестве канвы произведения, а, именно, как использование своего, только мне присущего, видения мира и вызванных в связи с этим своих мыслей, раздумий и переживаний\".

Девятого ноября 1933 года из Стокгольма пришло; известие о присуждении Бунину Нобелевской премий. Ивана Алексеевича выдвигали на премию Нобеля еще в 1923 году, затем снова - в 1926, а с 1930 года его кандидатуру рассматривали ежегодно. Бунин был первым из русских писателей, получивший Нобелевскую премию. Это было мировое признание таланта Ивана Бунина и русской литературы в целом.

Вручение Нобелевской премии происходило 10 декабря 1933 года в Стокгольме. Бунин сказал в интервью, что получил эту премию возможно, за совокупность произведений: \"Я думаю, однако, что Шведская академия хотела увенчать мой последний роман \"Жизнь Арсеньева\". В Нобелевском дипломе, выполненным специально для Бунина в русском стиле, было записано, что премия присуждена \"за художественное мастерство, благодаря которому он продолжил традиции русской классики в лирической прозе\" (пер. со швед.).

Из полученной премии Бунин около половины роздал нуждающимся. Только Куприну он подарил сразу пять тысяч франков. Иногда деньги раздавались совершенно незнакомым людям. Бунин говорил корреспонденту газеты \"Сегодя\" П. Пильскому \"Как только я получил премию, мне пришлось раздать около 120000 франков. Да я вообще с деньгами не умею обращаться. Теперь это особенно трудно\". В итоге премия иссякла быстро, и надо было уже помогать самому Бунину. В 1934 - 1936 годах в Берлине издательство \"Петрополис\" выпустило Собрание сочинений Бунина в 11 томах. Готовя это здание, Бунин тщательно правил все ранее написанное, главным образом немилосердно сокращая. Вообще Иван Алексеевич всегда очень требовательно подходил к каждому новому изданию и старался каждый раз совершенствовать свою прозу и стихи. Этим собранием сочинений подводился итог литературной деятельности Бунина почти за пятьдесят лет.

В сентябре 1939 года грянули первые залпы второй мировой войны. Бунин осуждал наступающий фашизм еще до начала военных действий. Годы войны Бунины провели в Грасе на вилле \"Жаннет\". Вместе с ними еще жили М. Степун и Г. Кузнецова, Л. Зуров, некоторое время жил А. Бахрах. С особенной болью и волнением встретил Иван Алексеевич известие о начале войны Германии с Россией. Под страхом смерти Бунин слушал русское радио, отмечал на карте обстановку на фронте. Во время войны Бунины жили в страшных нищенских условиях, голодали С большой радостью встретил Бунин победу России над фашизмом.

Несмотря на все лишения и тягости войны, Бунин продолжает работать. За время войны им написана целая книга рассказов под общим заглавием \"Темные аллеи\" (первое полное издание. - Париж, 1946). Бунин писал: \"Все рассказы этой книги только о любви, о ее \"темных\" и чаще всего очень мрачных и жестоких аллеях\"~. Книга \"Темные аллеи\" - это 38 рассказов о любви в различных ее проявлениях. В этом гениальном творении Бунин предстает превосходным стилистом и поэтом. Бунин \"считал эту книгу самой совершенной по мастерству\". Лучшим из рассказов сборника Иван Алексеевич считал \"Чистый понедельник\", он написал о нем так \"Благодарю Бога, что он дал мне возможность написать \"Чистый понедельник\".

В послевоенные годы Бунин с интересом следит за литературой в советской России, восторженно отзывается о творчестве К. Г. Паустовского и А.Т.Твардовского. О поэме А. Твардовского \"Василий Теркин\" Иван Алексеевич писал в письме к Н. Телешову: а. я (читатель, как ты знаешь, придирчивый, требовательный) совершенно восхищен его талантом, - это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык - ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно - пошлого слова! Возможно, что он останется автором только одной такой книги, начнет повторяться, писать хуже, но даже и это можно будет простить ему за \"Теркина\".

После войны Бунин не раз встречался в Париже с К. Симоновым, который предлагал писателю вернуться на родину. Вначале были колебания, но в конце концов, Бунин отказался от этой мысли. Он представлял себе обстановку в советской России и прекрасно знал, что по заказу сверху он работать не сможет и также не будет скрывать правды. сии и прекрасно знал, что по заказу сверху он работать не сможет и также не будет скрывать правды. Вероятно поэтому, а может быть, еще по каким - либо соображениям, Бунин так и не вернулся в Россию, всю жизнь, страдая из - за разлуки с Родиной.

Круг друзей и знакомых И. Бунина был велик. Иван Алексеевич всегда старался помогать молодым писателям, давал им советы, правил их стихотворения и прозу. Он не сторонился молодежи, а наоборот, внимательно наблюдал за новым поколением поэтов и прозаиков. Бунин болел за будущее русской литературы. У самого писателя в доме жила молодежь. Это уже упомянутые писатель Леонид Зуров, которого Бунин выписал к себе на время, пока тот не устроится на работу, но Зуров так и остался жить у Бунина. Некоторое время жили молодая писательница Галина Кузнецова, журналист Александр Бахрах, писатель Николай Рощин. Часто молодые писатели, знакомые с И. Буниным, да и те, которые с ним не встречались, почитали за честь подарить Ивану Алексеевичу свои книги с дарственными надписями, в которых они выражали свое глубокое уважение к писателю и преклонение перед его талантом.

Бунин был знаком со многими известными писателями русской эмиграции. Ближайшее окружение Бунина составляли Г. В. Адамович, Б. К. Зайцев, М. А. Алданов, Н. А. Тэффи, Ф. Степун и многие другие.

В Париже в 1950 году Бунин выпустил книгу \"Воспоминания\", в которой открыто написал о своих современниках, ничего не приукрашивая, в ядовито - острых оценках выразил свои мысли о них. Поэтому некоторые очерки из этой книги у нас долгое время не публиковались. Бунина не раз упрекали за слишком критические отзывы о некоторых писателях (Горьком, Маяковском, Есенине и др.). Не будем здесь оправдывать или осуждать писателя, но следует сказать лишь одно: Бунин всегда был честным, справедливым и принципиальным и никогда не шел ни на какие компромиссы. И когда Бунин видел ложь, фальшь, лицемерие, подлость, обман, ханжество - от кого бы это ни исходило - он открыто говорил об этом, так как не мог терпеть этих человеческих качеств.

В конце жизни Бунин усиленно трудился над книгой о Чехове. Эта работа шла постепенно много лет, писатель собрал много ценного биографического и критического материала. Но завершить книгу он не успел. Неоконченную рукопись подготовила к печати Вера Николаевна. Книга \"О Чехове\" вышла в Нью-Йорке в 1955 году, она содержит ценнейшие сведения о гениальном русском писателе, друге Бунина - Антоне Павловиче Чехове.

Иван Алексеевич хотел написать книгу и о М. Ю. Лермонтове, но не успел осуществить этого намерения. М. А. Алданов вспоминает о своей беседе с Буниным за три дня до кончины писателя: \"Я всегда думал, что наш величайший поэт был Пушкин, - сказал Бунин, - нет, это Лермонтов! Просто представить себе нельзя, до какой высоты этот человек поднялся бы, если бы не погиб двадцати семи лет\". Иван Алексеевич вспоминал лермонтовские стихи, сопровождая их своей оценкой: \"Как необыкновенно! Ни на Пушкина и ни на кого не похоже! Изумительно, другого слова нет\". Жизнь великого писателя закончилась на чужбине. И. А. Бунин умер 8 ноября 1953 года в Париже, похоронен на русском кладбище Сент. - Женевьев - де - Буа под Парижем.

В окончательном варианте рассказ \"Бернар\" (1952), герой которого перед смертью заметил: \"Думаю, что я был хорошим моряком\", завершался авторскими словами: \"Мне кажется, что я, как художник, заслужил право сказать о себе, в свои последние дни, нечто подобное тому, что сказал, умирая, Бернар\".

И. Бунин завещал нам осторожно и бережно относиться к Слову, он призывал сохранять его, написав еще в январе 1915 года, когда шла страшная мировая война, глубокое к благородное стихотворение \"Слово\", которое и сейчас звучит так же актуально; так прислушаемся же к великому мастеру слова:
Молчат гробницы, мумии и кости, -
Лишь слову жизнь дана
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный - речь.

Выньте Бунина из русской литературы, и она потускнеет, лишится живого радужного блеска и звёздного сияния, его одинокой страннической души… М.Горький.

Литературная судьба Ивана Бунина сложилась на редкость счастливо, хотя его писательская известность, только упрочившаяся с годами, никогда не достигала той популярности, какую имели в начале столетия Максим Горький или Леонид Андреев. Он получил признание раньше всего как поэт (Пушкинская премия Российской академии 1903 года за поэму «Листопад и перевод «Песни о Гайвате». Вторая Пушкинская премия 1909 год и избрание почётным академиком). Однако Бунин заявил о себе как поэт в ту пору, когда в русской литературе шла переоценка ценностей и появилось принципиально новое направление - символизм. Можно было его принять или отвергнуть, быть с ним или против него.… Из всех крупных русских поэтов один Бунин пошёл против. Он оказался единственным новореалистом в русской поэзии начала нашего века.

Если на рубеже столетия для бунинской поэзии наиболее характерны пейзажная лирика, то затем Бунин всё больше обращается к лирике философского направления. Личность поэта необычайно расширяется, обретает способность самых причудливых перевоплощений, находит элемент «всечеловеческого». Жизнь для Ивана Алексеевича - путешествие в воспоминаниях, причём не только личностях, но и воспоминаниях рода, класса, человечества. Эмиграция стала поистине трагическим рубежом в биографии Бунина, порвавшего навсегда с родно русской землёй, которой он бал, как редко кто, обязан своим прекрасным даром и к которой он, как редко кто, был привязан «любовью до боли сердечной». За этим рубежом произошла не только довременная и неизбежная убыль его творческой силы, но и само его литературное имя понесло известный моральный ущерб и подёрнулось ряской забвения, хотя жил он ещё долго и писал много. Своеобразие Бунина раскрывается в его любовной лирике. Принадлежащая своим эмоциональным строем ХХ веку, она трагедийна, в ней вызов и протест против несовершенства мира и самых его основ, тяжба с природой и вечностью в требовании идеального бескомпромиссного чувства. Особенности Бунина в произведениях 1910 года, в которых, по словам самого писателя, его занимала «душа русского человека в глубоком смысле, изображение черт психики славянина». Его влечёт тема катастрофичности, воздействующей и на общее предназначение человека, и на возможность счастья и любви. Его особенно привлекают люди, выбитые из привычной колеи, пережившие внутренний перелом, катастрофу, вплоть до отказа своего «я» («Сны Чанга», «Грамматика любви», «Братья»).

Иногда, под влиянием особо тяжёлого чувства разрыва с Родиной, Бунин приходил к настоящему сгущению времени, которое обращалось в тучу, откуда или озаряющие молнии, хотя горизонт оставался беспросветен. Но сгущение времени не всегда приводило к мраку. Напротив, надо повторить это, Бунин стал видеть, ища надежды и опоры в отодвинутой им России.

Существовала одна проблема, которой Бунин не только не опасался, а, наоборот, всей душой шёл ей навстречу. Он был занят ею давно, и ни войну, ни революцию не могли его привязанности к ней пошатнуть,- речь идёт о любви.

Здесь, в области, полной невыраженных оттенков и неясностей, его дар находил достойное себе применение. Он описывал любовь во всех её состояниях (а в эмиграции ещё пристальней, сосредоточенней), умел найти её даже там, где её ещё нет, в ожидании, и там, где она едва брезжит и никогда не сбудется («Старый порт», 1927г.) и где томится неузнанная («Ида», 1925г.) или в изумлении не обнаруживает своего прошлого, подвластного разрушительному времени («В ночном море», 1923г.). Всё это схватывалось в новых, никому ещё не дававшихся подробностях и становилась свежим, сегодняшним для любого времени. Любовь в изображении Бунина поражает не только силой художественной изобретательности, но и своей подчинённостью каким- то внутренним, неведомым человеку законам.

Концепция любви у Бунина трагедийна. Мгновения любви, по Бунину, становятся вершиной жизни человека. Только полюбив, человек по- настоящему может почувствовать другого человека, только чувство оправдывает высокую требовательность к себе и к своему ближнему, только любящий способен преодолеть свой эгоизм. Состояние любви не бесплодно для героев Бунина, оно возвышает души. Одним из примеров необычайной трактовки темы любви служит рассказ «Сны Чанга» (1916год). Рассказ написан в форме воспоминаний собаки. Пёс чувствует внутреннее опустошение капитана, своего хозяина. В рассказе появляется образ «дальних работящих людей»(немцев). Исходя из сравнения с их образом жизни, писатель говорит о возможных путях человеческого счастья:

1. Труд, чтобы жить и размножаться, не познав при этом полноты жизни;

2. Бесконечная любовь, которой вряд ли стоит посвящать себя, так как всегда существует возможность измены;

3. Путь вечной жажды, поиска, в котором, впрочем, по Бунину, тоже нет счастья. Сюжет рассказа как бы противостоит настроению героя. Через реальные факты пробивается по- собачьи верная память, когда в душе был мир, когда капитан и собака были счастливы. Моменты счастья выдвинуты на первый план. Чанг несёт в себе идею верности и признательности. Это, по мысли писателя, и есть смысл жизни, который ищет человек.

Поэт с юности живёт в мире сладчайших воспоминаний - и своих воспоминаний детства, ещё осенённого «старыми липами», ещё лелеемого остатками былого помещичьего довольства, и воспоминаний семьи и всей своей среды об этом былом довольстве и красоте, благообразии и гармонии жизни. Спустя много лет, уже в эмиграции, Бунин забывает, что крушение милого ему мира русской помещичьей усадьбы происходило на его глазах, задолго до Октябрьской революции

и большевиков, которым он адресует свои обвинения в разрушении «красы земной», в попрании наследственных святынь его детства, его памяти. Бунинские образы крестьян и крестьянок наделены такими чертами индивидуальности, что мы, как это бывает только при соприкосновении с настоящим художеством, забываем, что это литературные персонажи, плод фантазии автора. В отношении людей мужицкого мира в дореволюционных деревенских вещах Бунина все симпатии и неподдельное сочувствие художника на стороне бедных, изнурённых безнадёжной нуждой, голодом (почти все его деревенские герои, между прочим, постоянно хотят есть, мечтают о еде - о краюхе хлеба, луковице, картошках с солью), унижениями от власть или капитал имущих. В них его особо трогают покорность в судьбе, терпение и стоицизм во всех испытаниях голода и холода, нравственная чистота, вера в бога, простодушные сожаления о прошлом. Бунин искренне любит своих деревенских героев, людей, придавленных «нуждишкой», забитых, замордованных, но сохраняющих свою исконную безропотность, смиренномудрие, врождённое чувство красоты земли, жизнелюбие, доброту, непритязательность. Бунин любит изображать людей пожилых и старых, близких ему памятью о прошлом, которое они склонны видеть больше с хорошей стороны, забывая обо всём дурном и жестоком, близких и своей душевной настроенностью, чувством природы, складом речи, куда более поэтичном, чем у молодых с их развязностью на городской манер, непочтительностью и цинизмом. Чуткость и острота восприятия Буниным процессов, происходивших в деревне в канун, во время и после революции 1905 года, пожалуй, нигде не сказывается такой недвусмысленности, как в главном произведении его «деревенского цикла» - повести «Деревня». Смерть - ещё один неизменный мотив бунинской поэзии. В лирическом герое Ивана Алексеевича силён страх смерти, однако, перед лицом кончины многие чувствуют внутреннее духовное просветление, примиряются с концом, не желают тревожить своей смертью близких («Сверчок», «Трава»). Смерть в произведениях Бунина является важной частью, которая помогает осознать смысл жизни, как она дорога. Герой начинает обдумывать, что многое можно было избежать или в каких-то моментах простить, но уже поздно. Человек вспоминает о Боге, когда пришёл конец, начинает молиться, но это не сравнимо с его грехами. В произведениях Ивана Алексеевича очень часто встречаются моменты молитвы. Это наталкивает на то, что Бунин был человеком верующим, раз он показывает такие детали, которые, на мой взгляд, приукрашивает произведения.

Но у Бунина в произведениях есть смерть вынужденная, трагичная. Человек берёт на себя грех, чтобы только уйти из этой жизни. Чтобы человек смог наложить на себя руки, с ним должно произойти нечто невероятное. У Бунина, например, это неразделённая любовь или тяжёлое расставание которое не может пережить герой. («Митина любовь»). Для Бунина характерен особый способ изображения явлений мира и духовных переживаний человека путём контрастного сопоставления их друг с другом. Иван Алексеевич, сравнивая человека и природу, выделяет настроение героя, а природа помогает передать эти чувства и состояния. Это вносит в произведения какую- то оживлённость, придаёт яркость. Природу Бунин полюбил раньше себя, раньше людей, в чём признавался в некоторых ранних стихах, например «За рекой луга зазеленели…»

Характерна бунинская деталь, охватывающая облик предмета на цвет, на вкус, на ощупь, с его красками, формами и запахами. Читая строки Бунина, мы словно вдыхаем «запах мёда и осенней свежести», «запах талых крыш», «свежего тёса», накалённых печей, ветра («Осенний ветер, запах соли…), «…ржаной аромат соломы и мякины, «славный запах книг» и даже «запах» самой истории. («Дикою пахнет травой, запахом древних времён»…). В лирико - философском ключе в творчестве Бунина звучат такие проблемы: о роли времени в человеческой жизни; об отношении личности к смерти; о значении любви. Не претендуя на решение социальных проблем в своих произведениях, Бунин ставил их.

Кроме природы в творчестве Бунина есть и другая высшая инстанция - память, т. е. особая форма времени, некая форма ответственности за прошлое. Это память отдельной личности о прошлой жизни, память нации, народа о своих корнях, о старине, память человечества о прошлом, об истории. Все эти виды «памяти» пронизывают образы бунинских произведений, составляют их художественную структуру. Художник пытается представить русский характер в его нескончаемой многоликости, рисует всё новые индивидуальные «варианты» национальной психологии. В его сознании поднималась Русь, которая шла очень издалека, из древности, - та, что скоморошествовала, юродствовала, тужила и безмолвствовала до времени, терпела и ожесточалась от несчастий, шла на помощь другим народам, верила в несказанное, высокое, могла презреть богатство, почести и легко встретить смерть. Тот мир, который с рождения окружал Бунина, наполнял его дорогими и неповторимыми впечатлениями, уже как бы не принадлежал только ему - он уже был широко открыт и утверждён в искусстве художниками, ранее Бунина воспитанными этим миром. Бунин мог только продолжить их, развивать до крайнего и тончайшего совершенства в деталях, частностях и оттенках великое мастерство своих предшественников. На этом пути меньший талант, чем бунинский, почти с неизбежностью должен был «засахариться», утончиться до формализма. Бунину удалось сказать своё слово, которое не прозвучало в литературе повторением сказанных до него слов о его родной земле, о людях, живших на ней, о времени, которое, правда, не могло не быть у него иным по сравнению со временем, отражённым в творениях его учителей в литературе. Бесспорная и непроходящая художническая заслуга Бунина, прежде всего, в развитии им и доведении до высокого совершенства чисто русского и получившего всемирное признание жанра рассказа или небольшой повести той свободной и необычайно ёмкой композиции, которая избегает строгой оконтуренности сюжетом, возникает как бы непосредственно из наблюдённого художником жизненного явления или характера и чаще всего не имеет «замкнутой» концовки, ставящей точку за полным разрешением поднятого вопроса или проблемы. Возникнув из живой жизни, конечно, преображённой и обобщённой творческой мыслью художника, эти произведения русской прозы в своих концовках стремятся, как бы, сомкнуться с той же действительностью, откуда вышли, и раствориться в ней, оставляя читателю широкий простор для мысленного продолжения их, для додумывания, «доследования» затронутых в них человеческих судеб, идей и вопросов. Может быть, зарождение этого жанра прослеживается из большой глубины по времени, но ближайшим классическим образом его являются, конечно, «Записки охотника». В наиболее развитом виде эта русская форма связывается с именем Чехова, одного из трёх «богов» Бунина в литературе (первые два- Пушкин и Толстой). Бунин, как и Чехов, в своих рассказах и повестях пленяет читателей иными средствами, чем внешняя занимательность, «загадочность» ситуации, заведомая исключительность персонажей. Он приковывает вдруг наше внимание к тому, что как бы совершенно обычно, доступно будничному опыту нашей жизни, мимо чего мы столько раз проходили, не остановившись и не удивившись, и так бы и не отметили для себя никогда без его, художника, подсказки. И подсказка эта нисколько не унижает нас - она является в форме нашего собственного, совместного с художником открытия. Идеалом Бунина в прошлом была пора расцвета дворянской культуры, устойчивости дворянского усадебного быта, за дымком времени как бы утрачивавшего характер жестокости, бесчеловечности крепостнических отношений, на которых покоилась вся красота, вся поэзия того времени. Но как бы ни любил он ту эпоху, как бы ни желал родиться и прожить в ней свою жизнь, будучи её плотью и кровью, её любящим сыном и певцом, как художник он не мог обходиться одним этим миром сладких мечтаний. Он принадлежал своему времени с его неблагообразием, дисгармоничностью и неуютностью, и мало кому давалась такая зоркость на реальные черты действительности, бесповоротно разрушающей все красоты мира, бесконечно дорого ему по заветным семейным преданиям и по образцам культуры. Из всех ценностей того уходящего мира оставалась прелесть природы, менее заметно, чем общественная жизнь, изменяющейся во времени и повторяемостью своих явлений создающей иллюзию «вечности» и непреходящести, по крайней мере, хоть этой радости жизни. Отсюда - особо обострённое чувство природы и величайшее мастерство изображения её в поэзии Ивана Алексеевича. Своих читателей, независимо от того, где они родились и выросли, И.А.Бунин делает как бы своими земляками, уроженцами его родных мест с их хлебными полями, синей чернозёмной грязью весеннее- осенних и белой, тучной пылью летних степных дорог, с овражками, заросшими дубняком, со степными, покалеченными ветром лозинами (ракитами) вдоль гребель и деревенских улиц, с берёзовыми и липовыми аллеями усадеб, с травянистыми рощицами в полях и тихими луговыми речками. Особыми чарами обладают его описания времён года со всеми неуловимыми оттенками света на стыках дня и ночи, на утренних и вечерних зорях, в саду, на деревенской улице и в поле. Когда он выводит нас в раннее весеннее легкоморозное утро на подворье захолустной степной усадьбы, где хрустит ледок, натянутый над вчерашними лужицами, или в открытое поле, где из края в край ходит молодая рожь в серебряно- матовых отливах, или в грустный, поредевший и почерневший осенний сад, полный запахов мокрой листвы и лежалых яблок, или в дымную, крутящуюся ночную вьюгу по дороге, утыканной растрёпанными соломенными вешками, - всё это приобретает для нас натуральность и остроту лично пережитых мгновений, щемящей сладости личного воспоминания. Подобно музыке, ни одно из самых восхитительных и волнующих явлений природы не усваивается нами, не входит нам в душу с первого раза, покамест не открывается нам повторно, не становится воспоминанием. Если нас трогает нежная игольчатая зелень весенней травки, или впервые в этом году услышанные кукушка и соловей, или тоненькая и печальное кукареку молодых петушков ранней осени; если мы блаженно и растерянно улыбаемся, вдыхая запах черёмухи, распустившейся при майском холоде; если отголосок далёкой песни в вечернем летнем поле прерывает строй наших привычных забот и размышлений - значит, всё это доходит до нас не впервые и вызывает в нашей душе воспоминания, имеющие для нас бесконечную ценность и сладость как бы краткого возращения в наше детство. Собственно, с этой способности к таким мгновенным, но памятным переживаниям начинается человек с его способностью любви к жизни и к людям, к родной земле и самоотверженной готовностью сделать для них что-то нужное и хорошее. Бунин не просто мастер необычайно точных и тонких запечатлений природы. Он великий знаток «механизма» человеческой памяти, в любую пору года и в любом нашем возрасте властно вызывающий в нашей душе канувшие в небытие часы и мгновения, сообщающий им новое и новое повторное бытие и тем самым позволяющий нам охватить нашу жизнь на земле в её полноте и цельности, а не ощущать её только быстрой, бесследной и безвозвратной пробежкой по годам и десятилетиям. По части красок, звуков и запахов, «всего того, - выражаясь словами Ивана Алексеевича, - чувственного, вещественного, из чего создан мир», предшествующая и современная ему литература не касалась таких, как у него, тончайших и разительнейших подробностей, деталей, оттенков. В старости Бунин вспоминал в своей насквозь автобиографической « Жизни Арсеньева»: « … зрение у меня было такое, что я видел все семь звёзд в Плеядах, слухом за версту слышал свист сурка в вечернем поле, пьянел, обоняя запах ландыша или старой книги». Поистине «внешние чувства» как средство проникновенного постижения чувственного мира у него были феноменальные от рождения, но ещё и необычайно развиты с юных лет постоянным упражнением уже в чисто художнических целях. Отличить «запах росистого лопуха от запаха сырой травы» - это дан далеко не каждому, кто и родился, и вырос и жизнь прожил у этих лопухов и этой травы, но, услышав о таком различении, тотчас согласится, что оно точно и ему самому памятно.

О запахах в стихах и прозе Ивана Алексеевича Бунина стоило бы рассказать отдельно и подробно - они играют исключительную роль среди других его средств распознавания и живописания мира, места и времени, социальной принадлежности и характера изображаемых людей. Исключительно «душистый», элегически - раздумчивый рассказ «Антоновские яблоки» как бы непосредственно навеян автору запахом этих плодов осеннего сада, лежащих в ящике письменного стола в кабинете с окнами на шумную городскую улицу. Он полон этих яблочных запахов «мёда и осенней свежести» и поэзии прощания с прошлым, откуда лишь доносится старинная песня подгулявших «на последние деньги» обитателей степных захолустных усадеб. Помимо густо наполняющих все его сочинения запахов, присущих временам года, деревенскому циклу полевых и иных работ, запахов, знакомых нам и по описаниям других, - талого снега, весенней воды, цветов, травы, листвы, пашни, сена, хлебов, огородов и тому подобного, - Бунин слышит и запоминает ещё множество запахов, свойственных, так сказать, историческому времени, эпохе. Это запахи веничков из перекати- поле, которыми в старину чистили платья; плесени и сырости нетопленного барского дома; курной избы; серных спичек и махорки; вонючей воды из водовозки; ванили и рогожи в лавках торгового села; воска и дешёвого ладана; каменноугольного дыма в хлебных степных просторах, пересечённых железной дорогой… А за выходом из этого деревенского и усадебного мира в города, столицы, заграницы и далёкие экзотический моря и земли - ещё множество других разительных и памятных запахов. Эта сторона бунинской выразительности, сообщающая всему, о чём рассказывает писатель, особую натуральность и приметность - во всех планах, от тонко - лирического до едко - саркастического, - прочно прижилась и развивается в нашей современной литературе - у самых разных по природе и таланту писателей. Бунин, как может быть, никто из русских писателей, исключая, конечно, Л.Толстого, знает природу своего Подстепья, видит и слышит, и обоняет во всех неуловимых переходах и изменениях времён года и сад, и поле, и пруд, и реку, и лес, и овражек, заросшей кустами дубняка и орешника, и просёлочную дорогу, и старинный тракт, обезлюдевший с прокладкой «чугунки». Бунин предельно конкретен и точен в деталях и подробностях описания. Он никогда не скажет, например, подобно некоторым современным писателям, что кто - то присел или прилёг отдохнуть под деревом,- он непременно назовёт это дерево, как и птицу, чей голос или шум полёта послышатся в рассказе. Он знает все травы, цветы, полевые и садовые, он большой, между прочим, знаток лошадей и их статям, красоте, норову часто уделяет короткие, запоминающиеся характеристики. Всё это придает его прозе, да и стихам, особо подкупающий характер невыдуманности, подлинности, неувядаемой ценности художнического свидетельства о земле, по которой он ходил. Но, понятно, если бы его изобразительные возможности ограничивались только этими, пусть самыми точными и артистичными картинами и штрихами, значения его было бы далеко от того, какое он приобрёл в русской литературе. Человека с его радостями и страданиями как объект изображения никто не может заменить в искусстве - никакая прелесть одного только предметно - чувственного мира, никакие «красоты природы» сами по себе. Непреходящая художественная ценность «Записок охотника» в том, что автор в них менее всего рассказывает о собственно охотничьих делах и не ограничивается описаниями природы. Чаще всего только по возвращении с охоты - на ночлеге - или по пути на охоту происходят те встречи «охотника» и волнующие истории из народной жизни, которые стали таким незаменимым художественным документом целой эпохи. Из охотничьих же рассказов и очерков иного нашего писателя мы ничего или почти ничего не узнаём о жизни и труде деревень или посёлков в окрестностях которых он охотится и ведёт свои тончайшие фенологические наблюдения над дневной и ночной жизнью леса и его обитателей, над повадками своих собак и т.п. Бунин отлично, с детских лет, по крови, так сказать, знал всякую охоту, но не был таким уж завзятым охотником. Он редко остаётся в лесу или поле, разве что скачет куда-нибудь верхом или бродит пешком - с ружьём или без ружья - в дни одолевающих его раздумий и смятений. Его тянет и в заброшенную усадьбу, и на деревенскую улицу, и в любую избу, и в сельскую лавку, и в кузницу, и на мельницу, и на ярмарку, и на покос к мужикам, и на гумно, где работает молотилка, и на постоялый двор - словом, туда, где люди, где копошиться, поёт и плачет, бранится и спорит, пьёт и ест, справляет свадьбы и поминки пёстрая, взбаламученная жизнь поздней пореформенной поры. О глубоком, пристальном, не из третьих рук полученном знании этой жизни Буниным можно сказать примерно то же, что о его знании на слух, на нюх и на глаз всякого растения и цветения, заморозков и метелей, весенних распутиц и летних жаров. Таких подробностей, таких частностей народной жизни литература не касалась, полагая, может быть, их уже лежащими за пределами искусства. Бунин, как мало кто до него в нашей литературе, знает житьё-бытьё, нужды, житейские расчеты и мечтания и мелкопоместного барина, часто стоящего уже на грани самой настоящей бедности, и «оголодавшего мужика», и тучнеющего, набирающего силу сельского торгаша, и попа с причтом, и мещанина, скупщика или арендатора, шныряющего по деревням в чаянии «оборота», и бедняка учителя, и сельских властей, косцов. Он показывает быт, жильё, еду и одежду, ухватки и повадки всего этого разношерстного люда в наглядности, порой близкой к натурализму, но как истинный художник всегда знает край, меру - у него нет подробностей ради подробностей, они всегда служат основой музыке, настроению и мысли рассказа. Первый признак настоящей доброй прозы - это когда хочется прочитать её вслух, как стихи, в кругу друзей или близких, знатоков или, наоборот, людей мало искушённых - реакция таких слушателей иногда особенно показательна. Мы можем только пожалеть, что так редко прочитываем вслух рассказ или хотя бы страничку - другую из рассказа, повести, романа наших писателей и поэтов - в кругу ли семьи, или на дружеской вечеринке. Это у нас как - то даже не принято. Бунин вошёл в русскую литературу со своей музыкой прозаического письма, которую не спутаешь ни с чьей иной. Так чётко определиться ритмически в прозе помогло ему то, что он ещё и поэт- стихотворец, всю жизнь писавший наравне с прозой стихи, переводивший западную поэзию. Но это необязательное условие. У Бунина, превосходного поэта, стихи всё же занимают подчиненное положение. Стихи Ивана Алексеевича, при их строгой традиционной форме, густо оснащены элементами, характерными для его прозы: живыми интонациями народной речи, необычными для стихов того времени реалистическими деталями описания природы, быта деревни и мелкопоместной усадьбы. В них можно встретить такие немыслимые по канонам «высокой поэзии», прозаические подробности, как тазы, подставляемые под капелью с потолка в запущенном барском доме с дырявой крышей («Дворецкий») или «клочья шерсти и помёт» на месте волчьих свадеб в зимней степи («Сапсан»). Однако, если вообще проза и стихи являются из двух основных источников всякого настоящего художества - из впечатлений живой жизни и опыта самого искусства, то о стихах Бунина можно сказать, что они более наглядно, чем его проза, несут на себе отпечаток традиционной классической формы. Пушкин, Лермонтов и другие русские поэты пришли к Бунину не через посредство школы и даже не через посредство книги самой по себе, а восприняты и впитаны в раннем ребячестве, может быть, ещё до овладения грамотой из поэтической атмосферы родного дома. Они его застали в детской, были семейными святынями. Поэзия была частью живой действительности детства, влиявшей на душу ребёнка, определявший его склонности и дорогие на всю жизнь эстетические препятствия. Образы поэзии имели для нег такую же личную, интимную ценность впечатлений детства, как и окружающая его природа и все «открытия мира». Сделанные в этом возрасте. Только самого раннего Бунина коснулись влияния современной ему поэзии. В дальнейшем он наглухо отгораживается от всяческих модных поветрий в поэзии, держась образцов Пушкина и Лермонтова, Баратынского и Тютчева, а также Фета и отчасти Полонского, но оставаясь всегда самобытным. Поэзия Бунина, долго представлявшаяся его литературным современникам лишь традиционной и даже «консервативной» по форме, живёт и звучит, пережив великое множество стихов, выглядевших когда-то по сравнению с его строгой, скромной и исполненной внутреннего достоинства музой сенсационными «открытиями» и заявлявшими о себе шумно до непристойности. Наиболее жизнестойкая часть стихотворной поэзии Бунина, как и в его прозе, это лирика родных мест, мотивы деревенской и усадебной жизни тонкая живопись природы. Язык Бунина - это язык, сложившийся на основе орловско-курского говора, разработанный и освящённый в русской литературе целым созвездием писателей - уроженцев этих мест. Язык этот не поражает нас необычностью звучания - даже местные слова и целые выражения выступают в нём уже узаконенными, как бы искони присущи русской литературной речи. Местные слова, употребляемые с тонким умением и безошибочным тактом, сообщают стихам и прозе Бунина исключительную земную прелесть и как бы ограждают их от «литературы» - всякого рифмованного и нерифмованного сочинительства, лишённого тёплой крови живого народного языка. «Обломный ливень» - непривычному слуху странен этот эпитет, но сколько в нем выразительной силы, дающей почти физическое впечатление внезапного летнего ливня, что вдруг хлынет потоками на землю точно с обломившегося под ним неба. «Листва муругая»- для большинства читателей как будто бы требует пояснительной сноски - какой это цвет муругий? Но из целостной картины, нарисованной в небольшом прекрасном стихотворении «Зазимок», и бес пояснений очевидно, что речь идёт о поздней, жёсткой, хваченной морозами коричневатой листве степных дубняков, гонимой свирепым ветром зазимка. Точно так же - редкое, почти неизвестное в литературном обиходе слово «глудки» совершенно не нуждается в пояснении, когда мы его встречаем на своем месте: « Смёрзшиеся глудки со стуком летели из под кованых копыт в передок саней». Но слово то какое звучное, весомое и образное - без него куда беднее было бы описание зимней дороги. Занятно, что в цейлонском рассказе «Братья» Бунин называет туземную пирогу уж слишком по-русски - дубок, и, однако, это не портит колорита тропического островного побережья: что пирога, что дубок - это долблённая из цельного ствола лодка, и словечко это только как бы напоминает, что это рассказ, такой далёкий по содержанию от орловско-курской земли, пишет русский писатель. В «Господине из Сан-Франциско» этот певец русских степных просторов, несравненный мастер живописания родной природы, свободно и уверенно ведёт за собой читателя по комфортабельным салонам, танцзалам и барам океанского парохода - по тем временам являвшего собой чудо техники. Он спускается с ним к « мрачным и знойным недрам предисподней…подводной утробе парохода, где глухо гоготали исполинские топки, пожиравшие своими раскалёнными зевами груды каменного угля, с грохотом ввергаемого в них облитым едким, грязным потом и по пояс голыми людьми, багровыми от пламени…». Если попробовать заменить это простонародное, почти вульгарное слово «гоготали» правильным «хохотали» - и сразу ослабевает адское напряжение этих котлов, устрашающая мощь пламени, от которой содрогается подводная часть корпуса парохода - гиганта, сразу утрачивается сила остальных слов о полуголых людях, загружающих топки углем … А слово то взято опять же из запасов детской и юношеской памяти, из того мира, откуда вышел художник в свои далёкие плавания. Эта память в отношении родной речи, картин природы и сельского быта и бездны всяческих подробностей былой жизни у Бунина удивительным образом сохранялась и в течении нескольких десятилетий, проведенных им вне родины.

Бунина нельзя не любить и не ценить за его строгое мастерство, за дисциплину строки - ни одной полой или провисающей - каждая, как струна, - за труд, не оставляющий следов труда на его страницах.

В смысле школы, в смысле культуры письма в стихах и прозе молодому русскому, и не только русскому, писателю невозможно миновать Бунина в ряду мастеров, чей опыт попросту обязателен для каждого пишущего. Как бы ни был этот молодой писатель далёк от Бунина по своим задаткам и перспективам развития своего дара, в начальной своей поре он должен пройти Бунина. Это научит его постоянному чувству великой ценности родной речи, уменью отбирать нужные и незаменимые слова, привычке обходиться малым их числом для достижения наибольшей выразительности - короче, уважению к делу, за которое взялся, к делу, требующему неизменной сосредоточенности, и уважению к тем, ради которых делаешь это дело, - к читателю.

Бунин - по времени последний из классиков русской литературы, чей опыт мы не имеем право забывать, если не хотим сознательно идти на снижение требовательности к мастерству, на культивирование серости, безъязыкости и безличности нашей прозы и поэзии. Перо Бунина - ближайший к нам по времени пример подвижнической изыскательности художника, благородной сжатости русского литературного письма, ясности и высокой простоты, чуждой мелкотравчатым ухищрениям формы ради самой формы. Бунин - художник строгий и серьёзный, сосредоточенный на своих излюбленных мотивах и мыслях, всякий раз решающий для самого себя некую задачу, а не приходящей к читателю с готовыми и облегчёнными построениями подобной жизни. Сосредоточенный и углубленно думающий художник, хотя бы он рассказывал о предметах по первой видимости малозначительных, будничных и заурядных, - такой художник в праве рассчитывать и на сосредоточенность, и даже некоторое напряжение, по крайней мере поначалу, со стороны читателя. Но это можно считать необходимым условием плодотворного «контакта» читателя с писателем, имея в виду, конечно, не одного Бунина, но всякого подлинного художника. Особенностями творчества Бунина являются: использование в своих произведениях старинных, и не совсем понятных, нам слов. Бунин с помощью резких глаголов описывает оживленность природы. Я увидела, что Бунин вкладывал душу в свое творчество. Он сосредотачивал свои мысли чувства на пережитых моментах. Иван Алексеевич в подробностях описывал мелкие детали, благодаря этому, творчество Бунина всегда открыто для его читателей.

Пейзаж в произведениях Бунина очень точно показывает смысл темы произведения, так как природа переживает вместе с героями.

1870 , 10 (22) октября – родился в Воронеже в старинной обедневшей дворянской семье Буниных. Детство провёл на хуторе Бутырки Орловской губернии.

1881 – поступает в Елецкую гимназию, но, не окончив четырёх классов, продолжает образование под руководством старшего брата Юлия – сосланного народовольца.

1887 – первые стихотворения «Деревенский нищий» и "Над могилой Надсона" публикуются в патриотической газете «Родина».

1889 – переезжает в Орёл, начинает работать корректором, статистиком, библиотекарем, газетным репортёром.

1890 – Бунин, самостоятельно изучив английский язык, переводит поэму Г. Лонгфелло «Песнь о Гайавате».

1891 – в Орле выходит сборник "Стихотворения 1887-1891 гг.".

1892 – Бунин вместе с гражданской женой В.В.Пащенко переезжает в Полтаву, где служит в земельной городской управе. В местной газете появляются статьи, очерки, рассказы Бунина.
В 1892–94 гг. стихотворения и рассказы Бунина начинают печататься в столичных журналах.

1893–1894 – Бунин испытывает огромное влияние Л.Н.Толстого, который воспринимается им как "полубог", высшее воплощение художественной мощи и нравственного достоинства; апофеозом такого отношения станет позже религиозно-философский трактат Бунина "Освобождение Толстого" (Париж, 1937).

1895 – Бунин бросает службу и уезжает в Петербург, затем в Москву, знакомится с Н.К.Михайловским, А.П.Чеховым , К.Д.Бальмонтом , В.Я.Брюсовым , В.Г.Короленко, А.И.Куприным и др. Первоначально дружеские отношения с Бальмонтом и Брюсовым в начале 1900-х гг. приобрели неприязненный характер, и до последних лет жизни Бунин исключительно резко оценивал творчество и личности этих поэтов.

1897 – выход книги Бунина "На край света" и другие рассказы".

1898 – стихотворный сборник "Под открытым небом".

1906 – знакомство с В.Н.Муромцевой (1881–1961), будущей женой и автором книги "Жизнь Бунина".

1907 – путешествие в Египет, Сирию, Палестину. Итогом поездок по Востоку становится цикл очерков "Храм Солнца" (1907–1911)

1909 – Академия наук избирает Бунина почётным академиком. Во время поездки по Италии Бунин посещает Горького, жившего тогда на о. Капри.

1910 – выходит первая большая вещь Бунина, ставшая событием в литературной и общественной жизни, – повесть "Деревня".

1912 – выходит сборник "Суходол. Повести и рассказы".
В дальнейшем выходят другие сборники ("Иоанн Рыдалец. Рассказы и стихи 1912-1913 гг.", 1913; "Чаша жизни. Рассказы 1913-1914 гг.", 1915; "Господин из Сан-Франциско. Произведения 1915-1916 гг.", 1916).

1917 – Бунин враждебно воспринимает Октябрьский переворот. Пишет дневник-памфлет «Окаянные дни».

1920 – Бунин эмигрирует во Францию. Здесь он в 1927-33 гг. работает над романом "Жизнь Арсеньева".

1925–1927 – Бунин ведет регулярную политико-литературную рубрику в газете «Возрождение».
Во второй половине 20-х годов Бунин переживает свою «последнюю любовь». Ею стала поэтесса Галина Николаевна Кузнецова.

1933 , 9 ноября – Бунину присуждена Нобелевская премия "за правдивый артистичный талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер".
К концу 30-х гг. Бунин всё больше ощущает драматизм разрыва с Родиной, избегает прямых политических высказываний о СССР. Фашизм в Германии и Италии резко им осуждается.

Период 2-й мировой войны – Бунин в Грасе, на юге Франции. Победу встречает с огромной радостью.

Послевоенный период – Бунин возвращается в Париж. Он больше не является непреклонным противником советского режима, но и не признает перемен, произошедших в России. В Париже Иван Алексеевич посещает советского посла и дает интервью газете «Советский патриот».
Последние годы живет в большом безденежье, голодая. В эти годы Бунин создает цикл новелл "Тёмные аллеи" (Нью-Йорк, 1943, полностью – Париж, 1946), публикует книгу о Л.Н.Толстом ("Освобождение Толстого", Париж, 1937), "Воспоминания" (Париж, 1950) и др.

1953 , 8 ноября – Иван Алексеевич Бунин умирает в Париже, становится первым писателем эмиграции, которого в 1954-м начинают снова публиковать на Родине.

Бунин Иван Алексеевич (1870-1953) - русский писатель, поэт. Первый из русских литераторов стал лауреатом Нобелевской премии (1933). Часть жизни провел в эмиграции.

Жизнь и творчество

Иван Бунин появился на свет 22 октября 1870 года в обедневшей семье дворянского рода в Воронеже, откуда семья вскоре переехала в Орловскую губернию. Образование Бунина в местной Елецкой гимназии продлилось всего 4 года и было прекращено из-за невозможности семьи оплачивать учебу. Образование Ивана взял на себе его старший брат Юлий Бунин, получивший университетское образование.

Регулярное появление стихов и прозы юного Ивана Бунина в периодике началось с 16 лет. Под крылом старшего брата он работал в Харькове и Орле корректором, редактором, журналистом в местных печатных издательствах. После неудачного гражданского брака с Варварой Пащенко Бунин уезжает в Петербург и следом в Москву.

Признание

В Москве Бунин входит в круг известных литераторов своего времени: Л. Толстой, А. Чехов, В. Брюсов, М. Горький. Первое признание приходит к начинающему автору после публикации рассказа «Антоновские яблоки» (1900).

В 1901 году за изданный сборник стихов «Листопад» и перевод поэмы «Песнь о Гайавате» Г. Лонгфелло Иван Бунин был удостоен Пушкинской премии от Российской академии наук. Второй раз Пушкинская премия была вручена Бунину в 1909 году вместе с титулом почетного академика изящной словесности. Стихи Бунина, находившиеся в русле классической русской поэзии Пушкина, Тютчева, Фета, характеризуются особой чувственностью и ролью эпитетов.

Как переводчик Бунин обращался к сочинениям Шекспира, Байрона, Петрарки, Гейне. Писатель прекрасно владел английским, самостоятельно изучал польский язык.

Вместе с третьей супругой Верой Муромцевой, официальный брак с которой был заключен только в 1922 году после развода со второй женой Анной Цакни, Бунин много путешествует. С 1907 по 1914 год пара посетила страны Востока, Египет, остров Цейлон, Турцию, Румынию, Италию.

С 1905 года, после подавления первой русской революции, в прозе Бунина появляется тема исторической судьбы России, которая нашла отражение в повести «Деревня». Повествование о нелицеприятной жизни русской деревни было смелым и новаторским шагом в русской литературе. Одновременно с этим в рассказах Бунина («Легкое дыхание», «Клаша») формируются женские образы со скрытыми в них страстями.

В 1915-1916 выходят рассказы Бунина, в том числе «Господин из Сан-Франциско», в котором находят место рассуждения об обреченной судьбе современной цивилизации.

Эмиграция

Революционные события 1917 года застали Буниных в Москве. Иван Бунин относился к революции как к краху страны. Этот взгляд, раскрытый в его дневниковых записях 1918-1920-х гг. лег в основу книги «Окаянные дни».

В 1918 году Бунины уезжают в Одессу, оттуда на Балканы и Париж. В эмиграции Бунин провел вторую половину жизни, мечтая вернуться на Родину, но не осуществив своего желания. В 1946 году по выпуску указа о предоставлении советского гражданства подданным Российской Империи Бунин загорелся желанием вернуться в Россию, но критика советской власти того же года в адрес Ахматовой и Зощенко заставила его отказаться от этой идеи.

Одним из первых значительных сочинений, завершенных за границей, стал автобиографический роман «Жизнь Арсеньева» (1930), посвященный миру русского дворянства. За него в 1933 году Иван Бунин был удостоен Нобелевской премии, став первым русским писателем, удостоенным такой чести. Значительная денежная сумма, полученная Буниным в качестве премии, в своей большей части была роздана им нуждающимся.

В годы эмиграции центральной темой в творчестве Бунина становится тема любви и страсти. Она нашла выражение в сочинениях «Митина любовь» (1925), «Солнечный удар» (1927), в знаменитом цикле «Темные аллеи», который был опубликован в 1943 году в Нью-Йорке.

В конце 1920-х годов Бунин пишет ряд небольших рассказов - «Слон», «Петухи» и др., в которых оттачивается свой литературный язык, стремясь наиболее лаконично выразить основную мысль сочинения.

В период 1927-42 гг. вместе с Буниными жила Галина Кузнецова, молодая девушка, которую Бунин представлял своей ученицей и приемной дочерью. С писателем ее связывали любовные отношения, которые сам писатель и его жена Вера переживали достаточно болезненно. Впоследствии обе женщины оставили о Бунине свои воспоминания.

Годы Второй мировой войны Бунин переживал в предместье Парижа и внимательно следил за событиями на русском фронте. Многочисленные предложения от нацистов, поступающие ему как известному писателю, он неизменно отвергал.

В конце жизни Бунин практически ничего не публиковал по причине долгой и тяжелой болезни. Последние его сочинения - «Воспоминания» (1950) и книга «О Чехове», которая не была завершена и вышла в свет после смерти автора в 1955 году.

Иван Бунин скончался 8 ноября 1953 года. Обширные некрологи памяти русского писателя разместили все европейские и советские газеты. Похоронен на русском кладбище недалеко от Парижа.

В.А. Мескин

Среднерусская полоса, Орловщина - родина многих замечательных художников слова. Тютчев, Тургенев, Лесков, Фет, Андреев, Бунин — всех их взрастил этот край, лежащий в самом сердце России.

Иван Алексеевич Бунин (1870-1953) родился и вырос в семье, принадлежавшей к старинному дворянскому роду. Это знаменательный факт его биографии: обедневшее к концу XIX в. дворянское гнездо Буниных жило воспоминаниями о прошлом величии. В семье поддерживался культ предков, бережно хранились романтические легенды об истории рода Буниных. Не здесь ли берут начало ностальгические мотивы зрелого творчества писателя по "золотому веку" России? Среди предков Бунина были и видные государственные деятели, и деятели искусства, такие, как, например, поэты Анна Бунина, Василий Жуковский. Не их ли творчество зародило в душе юноши желание стать "вторым Пушкиным"? Об этом желании поведал он на склоне лет в автобиографическом романе "Жизнь Арсеньева" (1927-1933).

Однако совсем не сразу он обрел свою тему и тот неповторимый стиль, который восхищал Толстого, Чехова, Горького, Симонова, Твардовского, Солженицына, миллионы благодарных читателей. Сначала были годы ученичества, увлечения модными социальными и политическими идеями, подражания популярным беллетристам. Молодого литератора влечет желание высказаться на злободневные темы. В таких рассказах, как "Танька", "Катрюк" (1892), "На край света" (1834) чувствуется влияние писателей-народников — братьев Успенских, Златовратского, Левитова; рассказы "На даче" (1895), "В августе" (1901) созданы в период увлечения этическим учением Толстого. Публицистическое начало в них явно сильнее художественного.

Дебютировал Бунин как поэт, но и здесь он не сразу нашел свою тему и тональность. Трудно предположить, что это он, будущий автор сборника "Листопад" (1901), за который в 1903 г. Академия наук наградит его Пушкинской премией, в стихотворении, созданном "под Некрасова", — "Деревенский нищий" (1886) писал: "Не увидишь такого в столице: / Тут уж впрямь истомленный нуждой! За железной решеткой в темнице / Редко виден страдалец такой". Молодой поэт писал и "под Надсона", и "под Лермонтова", как, например, в стихотворении "Над могилой С.Я. Надсона" (1887): "Угас поэт в расцвете силы, / Заснул безвременно певец, / Смерть сорвала с него венец / И унесла во мрак могилы".

Читателю важно уметь отделить ученические вещи писателя от произведений, ставших уже при жизни Бунина классическими. Сам писатель в автобиографической повести "Лика" (1933) решительно отказался от того, что было лишь пробой пера, "фальшивой" нотой.

В 1900 г. Бунин написал рассказ "Антоновские яблоки", который затмил очень многое, если не все, из того, что было сделано писателем за предыдущие годы. В этом рассказе сконцентрировано так много истинно бунинского, что он может служить своеобразной визитной карточкой художника — классика XX в. Давно известным в русской литературе темам он придает совершенно иное звучание.

Долгое время Бунина рассматривали в ряду социальных писателей, которые вместе с ним входили в литературное объединение "Среда", издавали сборники "Знание", однако его видение жизненных конфликтов решительно отличается от видения мастеров слова этого круга — Горького, Куприна, Серафимовича, Чирикова, Юшкевича и других. Как правило, названные писатели изображают социальные проблемы и намечают пути их решения в контексте своего времени, выносят пристрастные приговоры всему тому, что считают злом. Бунин может касаться тех же проблем, но при этом чаще освещает их в контексте российской или даже мировой истории, с христианских, точнее с общечеловеческих, позиций.Он показывает уродливые стороны текущей жизни, но очень редко берет на себя смелость судить или обвинять кого-то.

Отсутствие активной авторской позиции в изображении сил зла у Бунина вносило холодок отчуждения в отношения с Горьким, который совсем не сразу согласился поместить рассказы "индифферентного" автора в "Знании". В начале 1901 г. Горький писал Брюсову: "Бунина... люблю, но не понимаю — как талантливый, красивый, как матовое серебро, он не отточит нож не ткнет им куда надо?" В этом же году, касаясь "Эпитафии", лирического реквиема уходящему дворянству, Горький писал К.П. Пятницкому: "Хорошо пахнут "Антоновские яблоки" — да! — но — они пахнут отнюдь не демократично..."

"Антоновские яблоки" не только открывают новый этап в творчестве Бунина, но и знаменуют собой появление нового жанра, завоевавшего позже большой пласт русской литературы, — лирической прозы, В этом жанре творили Пришвин, Паустовский, Казаков и многие другие писатели.

В этом рассказе, как позже и во многих других, Бунин отказывается от классического типа сюжета, который, как правило, привязан к конкретным обстоятельствам конкретного времени. Функцию сюжета — стержня, вокруг которого разворачивается живая вязь картин, выполняет авторское настроение — ностальгическое переживание о безвозвратно ушедшем. Писатель оборачивается назад и в прошлом заново открывает мир людей, живших, по его мнению, иначе, достойнее. И в этом убеждении он пребудет весь свой творческий путь. Большинство же художников — его современников — всматривались в будущее, полагая, что там победа справедливости и красоты. Некоторые из них (Зайцев, Шмелев, Куприн) после катастрофических событий 1905 и 1917 гг. с сочувствием обернутся назад.

Внимание к вечным вопросам, ответы на которые лежат за пределами текущего времени, — все это характерно для автора классических повестей "Деревня" (1910), "Суходол" (1911) и многих рассказов. В арсенале художника поэтические приемы, позволяющие ему прикоснуться к целым эпохам: это либо эссеистический стиль изложения, дающий простор и ретроспекции ("Эпитафия" (1900), "Перевал" (1902), упомянутые "Антоновские яблоки"), либо, когда возникает необходимость описать современность, прием параллельно-последовательного развития в повествовании нескольких сюжетных линий, связанных с разными временными периодами (во многих рассказах и в указанных повестях), либо непосредственное обращение в своем творчестве к вечным темам таинств любви, жизни, смерти, и тогда вопросы, когда и где это происходило, не имеют принципиального значения ("Братья" (1914), созданный двумя годами позже шедевр "Сны Чанга"), либо, наконец, прием вкрапления воспоминаний о прошлом в сюжет о настоящем (цикл "Темные аллеи" и множество рассказов позднего творчества).

Сомнительному, умозрительному будущему Бунин противопоставляет идеал, вытекающий, по его мнению, из духовного и житейского опыта прошлого. При этом он далек от безоглядной идеализации прошлого. Художник лишь противопоставляет две главные тенденции прошлого и настоящего. Доминантой прошлых лет, по его мнению, было созидание, доминантой настоящих лет стало разрушение. Из современных писателю мыслителей весьма близок к его позиции был в своих поздних статьях Вл. Соловьев. В работе "Тайна прогресса" философ так определял характер болезни современного ему общества: "Современный человек в охоте за беглыми минутными благами и летучими фантазиями потерял правый путь жизни. Мыслитель предлагал обернуться назад, чтобы заложить фундамент жизни из непреходящих духовных ценностей. Автор "Господина из Сан-Франциско" (1915) вряд ли мог возразить против этих мыслей Соловьева, который был, как известно, постоянным оппонентом его учителя — Толстого. Лев Николаевич был, в известном смысле, "прогрессистом", поэтому в направлении поиска идеала Бунину ближе Соловьев.

Как случилось, почему человек потерял "правый путь"? Эти вопросы всю жизнь волновали Бунина, его автора-повествователя и его героев больше, чем вопросы, куда идти и что делать. Ностальгический мотив, связанный с осознанием этой потери, будет все сильнее и сильнее звучать в его творчестве, начиная с "Антоновских яблок". В творчестве 10-х гг., в эмигрантский период он достигает трагического звучания. В еще светлом, хотя и грустном повествовании рассказа есть упоминание о красивой и деловой старостихе, "важной, как холмогорская корова". "Хозяйственная бабочка! — говорит о ней мещанин, покачивая головою. — Переводятся теперь такие..."Здесь как бы случайный мещанин печалится, что переводятся "хозяйственные бабочки"; через несколько лет сам автор-повествователь будет с болью кричать, что слабеет воля к жизни, слабеет сила чувства во всех сословиях: и дворянском ("Суходол", "Последнее свидание" (1912), "Грамматика любви" (1915), и крестьянском ("Веселый двор", "Сверчок" (оба — 1911), "Захар Воробьев" (1912), "Последняя весна", "Последняя осень" (оба — 1916). Мельчают основные, по мнению Бунина, сословия — уходит в прошлое некогда великая Россия ("Вся Россия деревня", — утверждает главный персонаж повести "Деревня"). Во многих произведениях писателя человек деградирует как личность, все происходящее воспринимает как конец жизни, как ее последний день. Рассказ "Последний день" (1913) — о том, как работник по приказу промотавшего деревню барина вешает свору борзых, давнюю гордость и славу хозяина, получая "по четвертаку за каждую" повешенную. Рассказ примечателен не только экспрессивным содержанием; поэтика его заглавия многозначительна в контексте очень многих произведений писателя.

Предчувствие катастрофы — один из постоянных мотивов русской литературы рубежа XIX-XX вв. Пророчество Андреева, Белого, Сологуба, других писателей, среди которых был и Бунин, может показаться тем более удивительным, что в это время страна набирала, экономическую и политическую мощь. Россия освоила невиданные в мировой истории темпы индустриализации, кормила своим хлебом четверть Европы. Расцветало меценатство, а "Русские сезоны" в Париже и Лондоне во многом определяли культурную жизнь западных стран.

Показал ли Бунин в жуткой повести "Деревня" "всю Россию", как об этом долго писали (ссылаясь на слова одного из ее персонажей)? Скорее всего, он даже не охватил всю российскую деревню (как, с другой стороны, не охватил ее Горький в повести "Лето" (1909), где все село живет надеждой на социалистические перемены). Сложной жизнью жила огромная страна, возможность взлета которой уравновешивалась вследствие противоречий возможностью падения.

Потенциальную возможность краха проницательно предсказывали русские художники. И "Деревня" не зарисовка с натуры, а прежде всего образ-предупреждение о грядущей катастрофе. Остается гадать, прислушивался ли писатель к своему внутреннему голосу или к гласу свыше или просто помогло знание деревни, народа.

Как тургеневские герои испытываются автором любовью, так бунинские — свободой. Получив наконец то, о чем мечтали подневольные предки (их автор представляет сильными, смелыми, красивыми, дерзкими, даже долгожители-старцы нередко несут на себе печать былинных героев), свободу — личную, политическую, экономическую, — они ее не выдерживают, теряются. Бунин продолжил тему драматического распада того, что было некогда единым социальным организмом, начатую Некрасовым в поэме "Кому на Руси жить хорошо": "Порвалась цепь великая, / Порвалась — расскочилася: / Одним концом по барину, / Другим по мужику!.." При этом один писатель смотрел на этот процесс как на историческую необходимость, другой — как на трагедию.

Есть в прозе художника и другие люди из народа — светлые, добрые, но внутренне слабые, растерявшиеся в водовороте текущих событий, нередко подавляемые носителями зла. Таков, например, Захар из рассказа "Захар Воробьев" — особо любимый самим автором персонаж. Постоянный поиск богатыря, где бы применить свою недюжинную силу, закончился в винной лавке, где и настигла его смерть, подосланная злобным, завистливым, по словам богатыря, "мелким народишком". Такова Молодая из "Деревни". При всех побоях и издевательствах она сохранила "душу живу", но еще более ужасное будущее ждет ее — она, по сути дела, продана в жены Дениске Серому.

Захар, Молодая, старец Иванушка из той же повести, Анисья из "Веселого дво-ра", шорник Сверчок из одноименного рассказа, Наталья из "Суходола" — все эти бунинские герои будто заблудились в истории, родились лет на сто позже, чем им бы следовало, — так разительно они отличают-ся от серой, душевно глухой массы. Сказанное автором-повествователем о Захаре — не только о нем: "... в старину, сказывают, было много таких... да переводится эта порода".

Можно верить в Будду, Христа, Магомета — любая вера возвышает человека, наполняет его жизнь смыслом более высоким, чем поиск тепла и хлеба. С утратой этого высокого смысла человек утрачивает особое положение в мире живой природы — это один из исходных принципов бунинского творчества. В его "Эпитафии" говорится о десятилетиях золотой поры "крестьянского счастья" под сенью креста за околицей с иконой Богородицы. Но вот пришло время шумных машин и упал крест. Заканчивается этот философский этюд тревожным вопросом: "Чем-то освятят новые люди свою новую жизнь?" В этом произведении (редкий случай) Бунин выступает как моралист: человек не может оставаться человеком, если в его жизни нет ничего святого.

Обычно к этому утверждению он заставляет прийти самого читателя, разворачивая перед ним картины животного существования человека, лишенного какой бы то ни было веры и даже слабой светлой надежды. В финале повести "Деревня" есть жуткая сцена благословения молодых. В атмосфере дьявольского игрища посаженый отец вдруг чувствует, что икона будто жжет ему руки, он с ужасом думает: "Сейчас брошу образ на пол..." В заключительной части "Веселого двора" старуха-мать в поисках чего- нибудь съестного приподнимает дощечку, которой была прикрыта махотка — дощечка оказалась образком... Поверженный крест, поверженный (в грязную махотку!) лик святого и как результат — поверженный человек. Счастливых персонажей у Бунина, кажется, нет. Кто полагал, что с личной свободой, с материальным достатком придет счастье, тот, получив и то и другое, переживает еще большее разочарование. Так, Тихону Красову сам достаток в конце концов видится "золотой клеткой" ("Деревня"). Проблема духовного кризиса, безбожного человека волновала в тот период не только Бунина и не только русскую литературу.

На рубеже XIX-XX вв. Европа переживала период, который Ницше охарактеризовал как "сумерки богов". Человек засомневался, что где-то там есть Он, абсолютное начало, строгий и справедливый, каравший и миловавший, а главное — наполнявший смыслом эту полную страданий жизнь и диктовавший этические нормы общежития. Отказ от бога был чреват трагедией, и она разразилась. В творчестве Бунина, запечатлевшего драматические события русской общественной и частной жизни начала XX в., преломилась трагедия европейского человека этого времени. Глубина бунинской проблематики значительнее, чем кажется на первый взгляд: социальные вопросы, волно-вавшие писателя в произведениях на тему о России, неотделимы от вопросов религиозно-философских.

В Европе признание величия человека — носителя прогресса шло по возрастающей со времени Возрождения. Подтверждение этому величию люди находили в научных достижениях, в преобразованиях природы, в творениях художников. Труды Шопенгауэра, а затем и Ницше явились логическими вехами на пути работы человеческой мысли в этом направлении. И все-таки вопль певца "сверхчеловека": "Бог умер" — породил растерянность, страх. Конечно, испугались не все. "Человекопоклонник" Горький, веривший в торжество теперь уже абсолютно свободного человека, писал И.Е. Репину: "Он (человек. — В. М.) — все. Он создал даже бога. ...Человек способен бесконечно совершенствоваться..." (т. е. сам, без ориентира на Абсолютное начало) 4 . Однако этот оптимизм разделяли очень немногие художники и мыслители.

Учения о жизни ряда крупных европейских мыслителей конца XIX - начала XX в. именуют "философией заката". Они отрицали движение в истории, как бы ни объяснялось направление этого движения: отрицали прогресс и по Гегелю, и по Марксу. Многими мыслителями рубежа веков вообще отрицалась способность человеческого мышления познавать причинность явлений мира (после того как зародились сомнения относительно божественной первопричины). Уходил из жизни человека Бог — уходил и нравственный императив, повелевавший этому человеку осознавать себя частицей мира людей. Именно тогда возникает философия персонализма, отрицающая значение объединения людей. Ее представители (Ренувье, Ройс, Джемс) объясняли мир как систему свободно утверждающих свою самостоятельность личностей. Все идеальное, по мнению их предтечи Ницше, рождается в человеке и умирает вместе с ним, смысл вещей, жизни — плод индивидуальной фантазии самого человека, и только. Экзистенциалист Сартр делает вывод, что, покинутый Богом, человек утратил направление: ниоткуда неизвестно, что существует добро, что надо быть честным... Жуткий вывод. Современный философ утверждает, что на рубеже XIX—XX вв. "не преодоление страха, но страх стал... одной из больших тем, выходящих за узкие границы философской трактовки" 5 . Страх от бесперспективности, одиночества гнетет бунинские персонажи в повседневной жизни.

Современником Бунина — певца уходящего дворянства и былого величия России был "философ заката" Шпенглер. Идеализируя эпоху западноевропейского феодализма, он утверждал, что вечный прогресс, вечные цели существуют лишь в головах филистеров. Сильный резонанс имел труд Шпенглера "Закат Европы", созданный в годы, когда Бунин работал над калрийским циклом рассказов ("Святые", "Весенний вечер", "Братья", позже - новеллой "Госпо-дин из Сан-Франциско"). Сходные проблемы европейской духовной жизни занимают обоих современников. Шпенглер — сторонник биологической философии истории, видит в ней лишь соседство и чередование различных культур. Культура — организм, в котором действуют законы биологии, она переживает пору юности, роста, расцвета, старения и увядания. По его мнению, никакое воздействие извне или изнутри не в силах остановить этот процесс. Весьма похоже представляет мировую историю Бунин.

Автор интереснейшей книги о Бунине Н. Кучеровский показывает, что писатель рассматривает Россию как звено цепи азиатских цивилизаций ("Азия, Азия! — таким воплем тоски, отчаяния заканчивается рассказ 1913 г. "Пыль"), вписанных в библейский "круг бытия", и человек не в силах изменить что-либо в роковом движении истории. Действительно, тщетно суходольские дворяне пытаются предотвратить разорение и деградацию, крестьянин Егор Минаев ("Веселый двор") не может противиться какой-то мистической силе, всю жизнь выталкивавшей его из колеи нормальной жизни и, наконец, заставившей его броситься, как бы неожиданно для себя самого, под поезд. "В прошлом был великий библейский Восток с его великими народами и цивилизациями, в настоящем все это стало "мертвым морем" жизни, замерзшей в ожидании предначертанного ей будущего. В прошлом была великая Россия с ее дворянской культурой и народом-земледельцем, в настоящем эта азиатская страна... обречена... ("К Азии таинственное у него было тяготение..." — говорил друг Бунина писатель Зайцев.) Последовательное освобождение крестьян от помещика, помещика от крестьян, всего народа от Бога, от моральной ответственности — это, по Бунину, причины гибельного падения страны, но сами причины вызваны вращением "круга бытия", т. е. они следствия метазакона. Так немецкий философ и русский художник одновременно приходят к близким взглядам на историю.

Общие моменты в направлении мышления были у Бунина и с другим известным его современником, последователем Шпенглера, Тойнби. Философско-исторические работы этого английского ученого получили известность в конце 20-х — в 30-х гг. Его теория "локальных цивилизаций" (каждый раз по-новому разыгрывающихся драм) исходит из того, что каждая культура опирается на "творческую элиту", ее расцвет и закат обусловлены как внутренним состоянием самой верхушки общества, так и способностью "инертных масс" подражать, следовать за элитарной движущей силой. Идеи, волновавшие Тойнби, явно имеют точки соприкосновения со взглядом на историю, который выразил десятилетием раньше автор "Суходола" и многих рассказов о расцвете и упадке дворянской культуры. Уже эти примеры показывают, что Бунин чутко реагировал не только на умонастроение своего народа (об этом много сказано его исследователями), но и на умонастроение европейских народов.

По мере развития таланта писателя в центре внимания все чаще темы — человек и история, человек и свобода. Свобода, по Бунину, — это прежде всего ответственность, это испытание. Так же понимал ее известный современник Бунина философ Н. Бердяев (за страсть, с которой он писал о значении свободы в жизни личности, мыслителя не без иронии называли "пленником свободы"). Однако из одной посылки они делали разные выводы. В своей книге "Философия свободы" (1910) Бердяев утверждает, что человек должен выдержать испытание свободой, что, будучи свободным, он выступает как сотворец... О том, насколько обострились на рубеже XIX— XX столетий споры вокруг вечно актуальной проблемы свободы, говорит тот факт, что под этим же названием чуть раньше опубликовали свои полемические труды такие известные немецкие философы, как Р. Штейнер, А. Венцель. Мировоззренческая позиция Бунина видится очень сложной, противоречивой. Сам художник, кажется, нигде четко не сформулировал ее и не описал. Он показал многообразие мира, где всегда есть место тайне. Может быть, поэтому, как бы много ни писали о его произведениях, исследователи так или иначе говорят о таинствах его проблематики и художественного мастерства (на это впервые указал Паустовский).

Одна из загадок его творчества — сосуществование трагического и светлого, жизнеутверждающего начала в его прозе. Это сосуществование проявляется либо в разных произведениях одного периода, либо даже в одном произведении. В 1910-е гг. он создает и рассказы "Веселый двор", "Копье господне", "Клаша"; в 1925 г. — восхитительный "Солнечный удар", а в 30-е — цикл "Темные аллеи". В целом книги Бунина порождают у читателя желание жить, размышлять о возможности других отношений между людьми. Элемент фатализма присутствует в ряде работ художника, но не доминирует в его творчестве.

Многие произведения Бунина заканчиваются крахом надежд героев, убийством или самоубийством. Но нигде художник не отвергает жизнь как таковую. Даже смерть представляется ему как естественное веление бытия. В рассказе "Худая трава" (1913) умирающий осознает торжественность момента ухода; страдание облегчает чувство исполненного на земле, трудного долга — работника, отца, кормильца. Воображаемое перед кончиной оплакивание — желанная награда за все мытарства. "Худая трава из поля вон" — закон природы, эта пословица служит эпиграфом к рассказу.

У автора "Записок охотника" человек был скорее на фоне пейзажа, далее знаменитый Калиныч, умевший "читать" природу, был ее благодарным чтителем. Бунин акцентирует внимание на внутренней связи человека и природы, в которой "нет безобразья". Она залог бессмертия. Умирают человек, цивилизация, но в вечном движении и обновлении природа, а значит, бессмертно и человечество, значит, возникнут новые цивилизации. И Восток не умер, а лишь "замер в ожидании предначертанного... будущего". Предпосылки трагедии крестьянства писатель видит в том, что оно отрывается от природы, от земли-кормилицы. Редкая труженица Анисья ("Веселый двор") видит окружающий мир как божью благодать, но слепы, равнодушны к нему Егор, Аким, Серый. Надежда России, по Бунину, в крестьянах, относящихся к труду на земле как к главному делу жизни, как к творчеству. Пример такого отношения он дал в рассказах "Кастрюк" (1892), "Косцы" (1921). Однако связью с природой или ее отсутствием он поверяет не только сельских жителей.

Рассказу Бунина "Легкое дыхание" (1916) посвящены сотни исследований. В чем же секрет его глубочайшего воздействия на читателя, секрет всеобщей любви к этой "ничем не выделявшейся в толпе коричневых гимназических платьиц" девочке-девушке, поплатившейся жизнью за свою беспечность и легкомыслие? "И если бы я мог, — писал в "Золотой розе" Паустовский, — я бы усыпал эту могилу всеми цветами, какие только цветут на земле". Конечно же, не жертвой "буржуазного разврата" оказалась Оля Мещерская — "богатая и счастливая девочка". Но чего же? Наверное, самый сложный из всех возникающих вопросов будет следующий: почему, несмотря на драматизм развязки сюжета, такое светлое чувство оставляет этот рассказ? Не потому ли, что "жизнь природы там слышна"?

О чем повествование? Об убийстве хорошенькой гимназистки офицером "плебейского вида"? Да, но их "роману" автор уделил лишь абзац, тогда как описанию жизни классной дамы в эпилоге отдана четвертая часть новеллы. О безнравственном поступке пожилого господина? Да, но заметим, сама "пострадавшая", выплеснувшая свое негодование на страницы дневника, после всего случившегося "крепко заснула". Все эти коллизии входят составляющими в то скрытое, но определяющее развитие повествования противостояние героини и мира окружающих ее людей.

Среди всех окружающих юную героиню людей автор не увидел ни одной живой души, способной понять Олю Мещерскую; лишь дважды упомянуто о том, что ее любили, к ней тянулись первоклассницы, т. е. существа, не облаченные в мундир внутренних и внешних светских условностей. В экспозиции рассказа речь идет об очередном вызове Оли к начальнице за несоблюдение этикета, формы, прически. Сама же классная дама — полная противоположность воспитанницы. Как следует из повествования, она всегда "в черных лайковых перчатках, с зонтиком из черного дерева" (таким описанием автор вызывает вполне определенную и многозначительную ассоциацию). Одев после смерти Оли траур, она "в глубине души... счастлива": ритуал избавляет от треволнений жизни, заполняет ее пустоты. Мир условностей можно нарушать, лишь будучи уверенным, что об этом никто не узнает. Конечно же, не случайно автор "делает" господина Малютина не знакомым, а ближайшим родственником начальницы.

Конфликт героини с этим миром предопределен всем строем ее характера — живого, естественного, непредсказуемого, как сама природа. Она отвергает условности не потому, что так хочет, а потому, что не может иначе, она живой побег, вспучивающий асфальт. Утаивать что-то, лицедействовать Мещерская просто не способна. Ее смешат все предписания этикета (их не знает природа), даже "старинные" книги, о которых принято говорить с трепетом, она называет "смешными". После сильного урагана природа сама восстанавливает себя и по-прежнему ликует. Вернулась к себе прошлой и Оля после всего того, что с ней произошло. Она умирает от выстрела казачьего офицера.

Умирает... Как-то не вяжется этот глагол с созданным Буниным образом. Заметим, автор не использует его в повествовании. Глагол же "застрелил" будто затерян в пространном сложном предложении, детально описывающем убийцу; образно говоря, выстрел прозвучал почти неслышно. Даже рассудительная классная дама мистически усомнилась в смерти девушки: "Этот венок, этот бугор, дубовый крест! Возможно ли, что под ним та, чьи глаза так бессмертно сияют из этого выпуклого фарфорового медальона..?" О многом говорит вроде бы вдруг вставленное в финальную фразу слово "снова": "Теперь это легкое дыхание снова рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом, холодном весеннем ветре". Бунин поэтически наделяет любимую героиню возможностью перевоплощения, возможностью приходить в этот мир вестником красоты, совершенства и покидать его. "Природа в бунинском творчестве, — верно заметил известный исследователь, — это не фон, ... а активное, действенное начало, властно вторгающееся в бытие человека, определяющее его взгляды на жизнь, его действия и поступки".

В историю русской и мировой литературы Бунин вошел как талантливый прозаик, сам же он всю жизнь старался привлечь внимание читателей к своей лирике, утверждая, что он "главным образом поэт". Говорил художник и о связи созданного им в прозе и поэзии. Многие его рассказы как бы вырастают из лирических произведений. "Антоновские яблоки", "Суходол" — из "Запустения" (1903), "Пустоши" (1907), "Легкое дыхание" — из "Портрета" (1903) и т. д. Однако важнее внешней тематической связи — связь внутренняя. Постоянно подчеркивая значение своей поэзии, Бунин, на наш взгляд, подсказывал читателю, что именно в ней ключ к пониманию его творчества в целом.

Лирический герой Бунина, в отличие от лирического героя, например, Фета, не просто восторгается красотой земли, его обуревает желание как бы раствориться в этой красоте: "Ты раскрой мне, природа, объятия, / Чтоб я слился с красою твоей!" ("Шире грудь распахни для принятия "Песок - как шелк... Прильну к сосне корявой..." ("Детство"); "Я вижу, слышу, счастлив. Все во мне" ("Вечер"). Желая усилить диалогические отношения человека и природы, поэт часто обращается к приему олицетворения: "Как ты таинственна, гроза! / Как я люблю твое молчанье, / Твое внезапное блистанье, / Твои безумные глаза!" ("Полями пахнет, — свежих трав..."); "Но волны, пенясь и качаясь, / Идут, бегут навстречу мне / — И кто-то синими глазами / Глядит в мелькающей волне" ("В открытом море"); "Несет — и знать себе не хочет, / Что там, под омутом в лесу, / Безумно Водяной грохочет, / Стремглав летя по колесу..." ("Речка").

Природа - вот где, по Бунину, действует закон красоты, и пока она есть, такая мудрая, величественная, чарующая, есть надежда на исцеление больного человечества.

* * *

О соприкосновении разных жанров в творчестве Бунина говорили давно. Уже современники отмечали, что в значительной мере он выступает как прозаик в поэзии и как поэт — в прозе. Очень выразительно лирическое субъективное начало в его художественно-философских миниатюрах, которые можно без преувеличения назвать стихотворениями в прозе. Облачая мысль в изысканную словесную форму, автор и здесь стремится затронуть вопросы вечные.

Чаще всего его манит прикоснуться к таинственной границе, где сходятся бытие и небытие — жизнь и смерть, время и вечность. Впрочем, и в "сюжетных" произведениях Бунин проявил такое внимание к этой границе, какое не проявил, пожалуй, ника-кой другой русский писатель. И в повсе-дневной жизни все, связанное со смертью, будило в нем неподдельный интерес. Жена писателя вспоминает, что Иван Алексеевич всегда посещал кладбища городов и селений, где ему доводилось быть, подолгу рассматривал надгробия, вчитывался в надписи. Лирико-философские зарисовки Бунина на тему жизни и смерти говорят, что художник смотрел на неизбежность конца всего живого с толикой недоверия, удивления и внутреннего протеста.

Вероятно, лучшее, что создал Бунин в этом жанре, — "Роза Иерихона", произведение, которое сам автор использовал как вступление, как эпиграф к своим рассказам. Против обыкновения, он никогда не датировал написание этой вещи. Колючий кустарник, который по восточной традиции погребали вместе с усопшим, который годами может лежать где-то сухим, без признаков жизни, но способен зазеленеть, дать нежные листочки, как только коснется влаги, Бунин воспринимает как знак всепобеждающей жизни, как символ веры в воскресение: "Нет в мире смерти, нет гибели тому, что было, чем жил когда-то!"

Вчитаемся в небольшую, созданную писателем на склоне лет, миниатюру. По-детски встревоженно и удивленно описывает Бунин контрасты жизни, смерти. Тайна, где-то в подтексте констатирует художник, завершающий свой земной путь, остается тайной.

Л-ра: Русская словесность. - 1993. - № 4. - С. 16-24.