Невский и монголы. Почему александр невский стал другом татарского хана и заключил союз с ордой

Татаро-монголы после битвы на Калке (1223) и понесённого ими поражения на Волге не оставили планов продвинуться на запад. На курультаях в 1229 и 1235 гг. в Каракоруме обсуждался вопрос о походе на Европу.

Русские, в частности владимиро-суздальские, князья знали о подготовке наступления, так как через князя Юрия Всеволодовича было переслано татарское письмо венгерскому королю Беле IV, от которого монголы требовали покорности; кроме того, во Владимирской летописи под 1229 г., например, отмечено отступление пограничных сторожевых булгарских отрядов на реке Яик под ударами татар («сторожеве болгарьскыи прибегоша бьени от татар близ рекы ей же имя Яик»).

В 1236 г. монгольские правители приняли решение о походе для завоевания всей Европы. Во главе сотен тысяч войск был поставлен внук Чингис-хана - Бату (Батый). В 1236 г. татаро-монголы вышли на реку Каму и полностью разорили землю местных булгар: «и взяша славный Великий город болгарский и избиша оружием от старца и до уного и до сущего младенца, и взяша товара множество, а город их пожегоша огнём, а всю землю их плениша».

Пройдя сквозь мордовские земли, завоеватели зимой 1236 г. вступили в Рязанское княжество: «Того же лета на зиму придоша от восточные страны на Рязанскую землю лесом безбож-нии татари и почаша воевати Рязанскую землю и пленоваху и...». Они отправили послов к рязанским князьям, требуя у них десятую часть всего, чем те владели: «просяче у них десятины во всемь: и в людех, и в князех, и в коних - во всякомь десятое».

Рязанские князья собрались во главе со старшим Юрием Игоревичем на совет и в надежде на поддержку со стороны владимирского князя ответили послам: «аще нас всех не будеть, то все то ваше будеть», а сами послали за помощью к Юрию Всеволодовичу во Владимир и к Михаилу Всеволодовичу - в Чернигов. Но ни тот, ни другой не помогли рязанцам. Новгородский летописец, выражая общее недовольство близорукой политикой владимирского князя, враждовавшего с Рязанью, писал: «Юрьи же сам не поиде, ни послуша князей Рязанскых молбы, но сам хоте особь брань створити».

При таких условиях рязанцам ничего не оставалось, как перед лицом огромного численного превосходства татаро-монголов укрыться в своих крепостях. Героически, но в одиночку погибли один за другим рязанские города. Рязань шесть дней выдерживала осаду, а на седьмой, 23 декабря 1237 г., город был взят, жители перебиты или сожжены, погибли все воины и воеводы во главе с князем Юрием Игоревичем - «вси равно умроша». Следом пали Пронск и другие города, и «ни един от князей друг другу не поиде на помощь». Правда, Юрий Всеволодович прислал на рязанское пограничье дозорный отряд воеводы Еремея Глебовича, который, однако, вместе с рязанским полком был окружён в Коломне, где «бишася крепко», но был в конце концов весь истреблён. Рязанская земля подверглась полному опустошению. О степени её разорения повествует древнее сказание: «Град и земля Рязанская изменися... и отыде слава ея, и не бы что в ней благо ведати, токмо дым и земля и пепел».

От Коломны в начале 1238 г. татаро-монголы подступили к Москве. Москвичи стойко оборонялись под руководством воеводы Филиппа Нянка, но были, наконец, побеждены и многие истреблены: «а люди (в Москве) избиша от старьца и до сущего младенца»; город и окрестные сёла татары сожгли. Далее татарские полчища направились к Владимиру; князь Юрий Всеволодович, отклонив предложенный татарами «лживый мир», вышел с войском из города по направлению Ярославля, собирать дополнительные силы. 3 февраля 1238 г. враги осадили город Владимир - столицу Северо-Восточной Руси; жители города «начата крепка боротися». Но во главе обороны стоял молодой князь Всеволод Юрьевич, не сумевший должным образом возглавить отпор врагу.

Пока часть татар окружала город осадными машинами, подготавливая штурм, другие рати монголов рассредоточились по всему княжеству, «овии же идоша к Ростову, а инии же к Ярославлю, а инии на Волгу и на Городець, и те поллениша все по-Волзе и до Галича Володимерьского, а инии идоша к Переяславлю, и тот град взяша, оттоле всю страну ту и город[а] мнози поплениша: Юрьев, Дмитров, Волок, Тверь... и до Торжку, несть места идеже не повоеваша, и по всей стране Ростовской и Суздальской земли взяша городов четырнадесяте (т. е. 14), опроче (т. е. не считая) слабод и погостов».

Особым отрядом был занят город Суздаль, где татары «двор княж огнем пожгоша», а что касается людей «старыя и молодыя... то все иссекоша, а прочие люди и жены и дети босы и беспокровны, издыхающим им от мраза, и бе тогда видети трепет велий зело», и всё это «множество полона» татары «сведоша во станы своя».

Между тем за Владимир шла жестокая борьба - татары решили во что бы то ни стало взять столицу и «борющюся крепко о град», бросая против него всё новые массы войск. Наконец, была разрушена стена, город подожжён, татары ворвались в жилые кварталы, и началось поголовное истребление жителей. Столица Владимиро-Суздальской Руси подверглась неистовому разорению.

Далее основная часть войска под командованием Бурундая двинулась на север против князя Юрия, и 4 марта 1238 г. на берегу реки Сити владимирские полки во главе с князем Юрием были окружены огромным татарским войском и мужественно сложили свои головы, защищая русскую землю. Чтобы князю Юрию не оказал помощи Новгород, в котором правил его племянник Александр Ярославич, татаро-монголы предусмотрительно осадили лежавший на Новгородской земле пограничный. Торжок.

Небольшой город мужественно защищало население, простой народ: «оступиша (татары) град Торжок... и биша пороки (осадными машинами) по две недели и изнемогоша люди в городе, а из Новагорода не бысть им помощи». Новгородское боярство решило отсиживаться в своём городе, и Торжок пал 5 марта 1238 г. Далее путь татаро-монголов лежал на Новгород, но весенняя распутица застала их по дороге, и они не дошли до него «за сто верст». Их цель была - завоевание всей Европы, и татарские правители, по-видимому, понимали, что, владея Поволжьем, они поставят боярскую республику под свой контроль.

Поэтому татаро-монголы повернули обратно; они прошли по восточным землям Смоленского и Черниговского княжеств. Здесь русские города также оказали им ожесточённое сопротивление. Из всех городов русский летописец особо отметил город Козельск, жители которого в течение семи недель выдерживали осаду татаро-монгольской армии.

Козельцы, говорит летописец, «ум крепкодушьный имели» и сражались до последнего человека на разрушенных стенах горящего города; неоднократно бои переходили в рукопашные схватки, когда «козляне на ножи резахуся» с татарами. В бою пало немало врагов, в том числе «три сыны темничи» (т. е. командующего «тьмой» - 10 000 войском). Взяв, наконец, развалины Козельска, Батый буквально стёр город с лица земли и «изби вся и до отроча же сосущи млеко». Таким образом, почти на два месяца задержал татаро-монгольскую армию героический Козельск.

Стойкая и мужественная оборона русских городов спутала расчёты монгольских завоевателей; полки поредели, а впереди была ещё половина Руси, и татаро-монголы, повернув обратно, ушли за Волгу, чтобы, пополнив свои войска, продолжить завоевание Европы.

Осенью 1239 г. хан Батый, выступив из-за Волги, вновь двинулся на Русь, теперь уже на южную и юго-западную; лишь вспомогательный отряд был послан на север, где подчинил мордовскую землю и вышел к Мурому на Оке, который и занял, вызвав своими действиями в разорённой Суздальщине «пополох велик по всей земли». Главное войско двигалось в Киевщину. С боем, «копьем» Батый занял Переяславль и «изби и весь», затем - Глухов в Черниговской земле, а в октябре 1239 г. был окружён Чернигов, который после жестоких боёв татары 18 октября «взяша и запалиша огнем».

Между тем в Киеве произошли перемены. Ещё в 1237 г. князь Ярослав Всеволодович покинул город и ушёл в Суздальскую землю, где и переждал татаро-монгольский погром; в Киеве же обосновался князь черниговский Михаил Всеволодович. С приближением татар он покинул город и уехал в Венгрию, а галицко-волынский князь Даниил Романович прислал сюда своё войско во главе с воеводой Дмитром, которому и поручил держать оборону бывшей столицы русской земли.

Выйдя на берег Днепра, хан Батый был поражён величием Киева, он «удивился красоте его и величеству»; хан привёл под Киев огромное войско, он пришёл «в силе тяжьце многом множеством силы своей»; при войске татар находились их крупнейшие воеводы, такие, как Субедэ, Бурундай, Гуюк и другие.

Киев был окружён множеством осадных машин, которые «бес престани» днём и ночью обстреливали город, ломали стены; но жители героически заделывали проломы; «и ту бяше видити лом копейный и щитов скепание, стрелы омрачиша свет»; горожане защищали Киев «на избитие», т. е. стояли на смерть. Наконец враг прорвался в город через огромные проломы, и 19 ноября 1239 г. Киев пал. Как и в других городах, русские воины и жители подверглись массовому истреблению, тысячи людей были уведены в рабство. Самому воеводе Дмитру, который израненным был захвачен в плен, Батый сохранил жизнь, «мужества ради его».

Сокрушив древний Киев, татаро-монгольские захватчики устремились в начале 1240 г. далее на запад - в Галицко-Волынскую Русь. В результате упорных боёв, «копьём» были заняты стольные города Галич и Владимир-Волынский, в которых монгольское войско уцелевших жителей «изби не щадя», а также были захвачены «инии грады мнози, им же несть числа». Местные князья, а также население приграничных земель укрывалось за рубежом; князь Даниил уехал в Венгрию.

Таким образом, для завоевания Руси татаро-монголы потратили 1236-1240 гг., понесли значительные потери в людях и технике и вышли за западные рубежи русской земли значительно ослабленными. Героическая оборона русским народом родной земли, родных городов явилась решающей причиной срыва плана татаро-монгольских захватчиков по завоеванию всей Европы.

Уходя из пределов Руси на запад, монголы решили создать в районе западной Киевщины продовольственную базу. Войдя в контакт с местным боярством Болоховской земли, монгольские захватчики не разорили здешних городов и сёл, но обязали население снабжать своё войско зерном: «оставили бо их татарове, да им орють пшеницю и проса». Однако галицко-волынский князь Даниил, полагая, что татары навсегда «сошли суть из земли русской», возвратившись в Галичину, предпринял поход на болоховских бояр-изменников, земли которых были расположены на стыке границ княжеств Киевского, Галицкого и Волынского. Он «грады их огневи предасть и гребля их раскопаша», подорвав тем самым снабжение монгольских войск.

Из Галицко-Волынской Руси одна часть татаро-монгольского войска под командованием Бурундая двинулась весной 1241 г. на Польшу, а другая, предводимая Батыем, на Венгрию. Польский сандомирский князь Болеслав «Стыдливый» был разбит у Ополья (между Люблином и Сандомиром), татары заняли и разорили Люблин, Завихост, Сандомир. От Сандомира часть войск направилась в Великую Польшу, а другая - в Малую Польшу - на Краков и Вроцлав. Краков был разорён, а во Вроцлаве горожане сумели отстоять цитадель.

У Лигница 9 апреля 1241 г. большое войско под командованием краковского князя Генриха «Благочестивого», подкреплённое «союзными» прусскими крестоносцами, было наголову разбито татаро-монголами, которые, согласно преданию, отправили в далёкую Монголию девять» мешков с правыми ушами убитых как наглядное свидетельство успеха своего оружия.

12 апреля 1241 г. другая татарская армия Батыя разгромила шестидесятитысячное войско венгерского короля Белы IV; сам король бежал через Австрию в Загреб.

Но ослабленные непрерывными многолетними боями татаро-монголы не пошли ни на Австрию, ни на Богемию, где чешский король Вацлав I проводил деятельную подготовку к обороне.

В феврале 1242 г., когда замёрз Дунай, все татаро-монгольские силы разделились на две части: одна под командованием Батыя продолжала завоевание Венгрии, где обосновалась настолько прочно, что сумела наладить даже выпуск собственной монеты, другая армия, предводимая. Киданем, пересекла Драву, вступила в Хорватию и разорила Загреб.

Завоевание Руси, Польши, Венгрии монголами вызвало большой страх в Европе, лихорадочно готовились к обороне такие отдалённые города, как Любек и Нюрнберг; страх достиг и берегов Англии, где одно время был даже прерван выход судов в море для ловли сельди из опасения перед татаро-монголами.

В конце 1242 г., получив известие о переменах в великоханском правительстве Монголии, а, главное, понимая, что сил не хватает ни для завоевания всей Европы, ни даже для удержания в руках того, что захвачено, Батый принял решение о возвращении на восток. Одна часть войска шла по маршруту Босния - Сербия - Болгария - южная Русь; другая, разграбив окрестности Дубровника (Рагуза), предав огню Котор (Катарро) и селения близ Скутари, вышла через Болгарию к низовьям Дуная, где встретилась с войском) Батыя, прошедшим через Трансильванию и Молдавию. Следовательно, татаро-монголы пробыли за пределами Руси около двух лет.

За время своего нашествия они разорили ряд стран Восточной Европы и более всего - Русь, которая вследствие этого была ими превращена в вассальную, зависимую от хана страну, хотя далеко не все русские земли были в равной степени опустошены нашествием; если Северо-Восточная Русь, к тому же и географически ближе расположенная, была весьма сильно, за исключением, может быть, Ростовской земли, опустошена, то юго-западная Русь сумела достаточно быстро оправиться от последствий нашествия; наконец, северо-западная Русь (Новгород, Псков, Полоцк, Витебск, Смоленск) в основном не знали ужасов нашествия.

Александр Невский - личность в истории известная. Потомки знают о его волевых решениях, блестяще выигранных битвах, светлом уме и способности совершать продуманные действия. Тем не менее, многие его поступки и решения до сих пор не имеют однозначной оценки. Историки разных лет спорят о причинах тех или иных действий князя, каждый раз находя новые зацепки, позволяющие трактовать их с удобной для ученых стороны. Одним из таких спорных вопросов остается союз с Ордой.

Почему Александр Невский стал другом татарского хана? Что подтолкнуло его принять такое решение? И какова же истинная причина его, казалось бы, нестандартного для того времени поступка?

Наиболее популярные версии

Исследователи пристально изучали события, предшествующие заключению этого союза. Внешнеполитическая обстановка, личные мотивы, экономические отношения, ситуация в соседних землях - множество факторов легли в основу исторических исследований. Но при этом каждый из историков сделал свой вывод, обобщив все данные, которые удалось найти.

Наибольшее распространение получили три версии. Первая из них принадлежит историку Льву Гумилеву. Он считал, что Александр Невский хорошо обдумал все варианты и заключил союз с Ордой, поскольку считал, что покровительство татаро-монголов станет для Руси хорошей поддержкой. Именно поэтому князь дал обет взаимной дружбы и верности сыну хана Батыя.

По второй версии, к которой склоняется ряд историков, у князя просто не было выбора, он предпочел из двух зол меньшее. С одной стороны - была реальная угроза вторжения с запада, с другой - наступали татары. Князь решил, что пойти на уступки Орде будет выигрышнее.

Третья версия весьма экзотична, выдвинутая историком Валентином Яниным. Согласно ей, Александром двигал эгоизм и желание укрепить свою власть. Он заставил Новгород подчиниться ордынскому влиянию и распространил в нем татарскую власть. По заверениям историка, князь был настолько деспотичен и жесток, что несогласным жить под игом выкалывал глаза.

Ливонский, Тевтонский и татарский натиски

1237 год был ознаменован повсеместными нападениями армии хана Батыя. Разрушенные города, люди, спасающиеся бегством в леса, земли, одна за другой завоеванные татарами. В тех сложных условиях многие князья южных земель бежали в Австрию, Богемию, Венгрию, ища защиты у западных правителей. Даже знатные жители северной Руси искали покровительства у римской католической церкви. Все они искренне верили, что по приказу папы римского на защиту русских земель встанет западная армия.

В Великом Новгороде князь Александр Ярославович прекрасно осознавал, что Орда дойдет до его территории. Вариант стать католиком и с помощью масштабного крестового похода согнать татар-язычников с русских княжеств его тоже не привлекал. Но молодой правитель оказался дальновиднее своих предков.

Александр понимал, что размах ордынского захвата ужасает. Надо отметить, что татарская власть не проникала во все сферы жизни. Они облагали данью, жестоко наказывали за неповиновение. Но при этом не стремились менять устроенный быт, а самое главное - не принуждали менять веру. Для представителей духовенства у них были даже своеобразные льготы - они освобождались от уплаты налогов. Да и сами татары были терпимы к людям с разным вероисповеданием.

А вот столь привлекательное, на первый взгляд, сближение с католиками повлекло бы за собой в итоге смену вероисповедания, семейного уклада и быта. Ставя перед собой задачу освободить земли от ордынцев, Ливонский и Тевтонский ордена попутно стремились захватить русские земли, устанавливая на них свои законы и правила жизни.

Молодому правителю Александру необходимо было решить - кого выбрать в союзники. Задача была не из легких, поэтому он тянул время, не давая ответ западным представителям.

Дружба с Ордой ради блага Руси

После смерти великого Ярослава Всеволодовича - отца князя Александра, должно было состояться новое распределение ролей в княжеской иерархии. Хан Батый собрал всех правителей завоеванных княжеств. Пригласил хан и Александра Невского.

Придя на назначенную встречу, проанализировав ситуацию, Александр осознал, что одолеть Орду не получится даже совместно с римской армией. Поведение крестоносцев на соседних землях вызывало ужас и тревогу. Тогда и было принято решение - для противостояния армиям с запада необходимо сделать Орду своим союзником. Поэтому Невский и стал названным сыном самого хана.

Предложение римского папы обратиться в католичество было резко отвергнуто князем. Этот поступок и тогда был оценен неоднозначно. Мало кто понял истинные причины, поэтому было много тех, кто считал этот шаг предательским. В источниках сохранились материалы о том, как Невский в гостях у Батыя пил кумыс. В этом поступке люди видели подчинение, отрицание своих интересов и полное признание ордынской власти.

Но не все понимали, что идя на такие уступки, взамен князь легко получал необходимые Руси послабления законов, продвигал свои требования, сохранял так необходимые русскому народу безопасность, устроенный быт и право на свою веру.

Татары как защитники от нападения с запада

Был в союзе с Ордой и еще один смысл. Дальновидный князь, став частью большой команды хана Батыя, получив огромную сильную армию союзников, готовых прийти на помощь в борьбе с врагами. Считая присоединившиеся к ним земли своими владениями, татары дрались за них не жизнь, а на смерть. К тому же, несмотря на постоянные сражения и людские потери, армия ордынцев не становилась меньше. По заявлениям историков, она постоянно пополнялась мужчинами из вновь завоеванных стран.

Анализ исторических источников показывает, что Орда всегда приходила на помощь своим союзникам. Когда в бой вступали войска татар, уверенный натиск крестоносцев быстро останавливался. Это позволяло русским землям уцелеть. Получается, что за те уступки, на которые пошел Невский перед Батыем, Русь смогла получить надежную многочисленную армию, которая помогла спасти от разрушения Псков и Новгород, а годами позже Смоленск.

Союз во спасение

И по сей день историки не сходятся в единой оценке событий тех дней. Часть зарубежных историков считает поведение князя Александра предательством европейского антимонгольского дела. Но при это нельзя отрицать, что тот масштаб разрушений, который претерпевали многие земли от нашествия татар, пережить, а тем более достойно отразить удар в то время Русь бы не смогла. Феодальная раздробленность, отсутствие боеспособного населения не позволили бы собрать достойное общерусское войско. А западные союзники за свою поддержку требовали слишком большую плату.

В доказательство тому - судьба земель, которые не согласились на союз с Ордой - они были захвачены Польшей, Литвой, и ситуация там сложилась весьма печальная. В формате западноевропейского этноса завоеванные считались второсортными людьми.

Те русские земли, которые приняли союз с Ордой, смогли сохранить свой уклад, частичную самостоятельность, право жить по своему порядку. Русь же в Монгольском улусе стала не провинцией, а страной-союзником великого хана, и, по сути, платила налог для содержания войска, которое было необходимо ей самой.

Анализ всех событий того времени, а также их значение, которое повлияло на все последующее развитие Руси, позволяет сделать вывод, что заключение союза с Ордой было шагом вынужденным и предпринял его Александр Невский ради спасения православной Руси.

В критических голосах по поводу Александра Невского больше всего места занимают упрёки в том, что он способствовал установлению монголо-татарского ига на Руси. Мол, после Батыева нашествия Русь ещё могла воспрянуть духом и соединёнными усилиями свергнуть только что установившийся гнёт. Нам, конечно, не дано знать, увенчались бы такие попытки успехом либо же, напротив, привели бы только к новым жертвам и опустошениям. Зато нам известно, во-первых, что такие попытки были, а во-вторых, что Александр Невский им противодействовал и пресёк их.

Историки обычно оправдывают это тем, что-де Александр Невский тем самым избавил Русь от новых татарских набегов и опустошений. Однако то, как он это осуществил, было как раз серией таких погромов и нашествий. Только вместе с татарами в них участвовала и дружина Невского героя.

Рассмотрим события по порядку. В 1243 году Батый, хан улуса Джучи (Золотой Орды), призвал отца Невского – Ярослава Всеволодича – в свою столицу Сарай, чтобы принять от него вассальную присягу. Александр в это время княжил в Новгороде как наёмный князь с ограниченной властью. Ярослав требуемую присягу дал, за что Батый дал ему ярлык – инвеституру на великое княжение Владимирское и Киевское. По сути, Батый поставил Ярослава старшим над всеми русскими князьями, правда, это поставление было признано не всеми русскими князьями и не сразу. Есть в летописях намёки на то, что сам Александр не спешил подчиняться своему отцу.

Но решение хана Золотой Орды в то время ещё требовало ратификации великого хана в Каракоруме. И вот, после короткого пребывания на родине, Ярослав Всеволодич отправился в далёкий путь в Центральную Азию, из которого уже не вернулся. В том, что он был утверждён на великом княжении, никто не сомневался, но теперь на престол претендовали два его сына – Александр и Андрей. Традиция считает Александра старшим из братьев, однако точно это неизвестно, и дата рождения Андрея не сохранилась.

Андрей первым отправился в Каракорум и привёз от великого хана Гуюка ярлык на владимирский престол. Но вскоре Гуюк внезапно умер, и при поддержке Батыя великим ханом стал Мунке. Андрей тем временем вступил в союз с князем Даниилом Галицким с целью свергнуть с Руси ханское иго.

Насчёт дальнейших событий версии как у летописцев, так и у историков, сильно расходятся. Каноническая версия гласит, что сын Батыя Сартак, правивший в то время в Сарае, направил против Андрея темника Неврюя. Андрей бежал, а Александр тем временем поехал в Сарай, а потом в Каракорум, чтобы умилостивить ханов, и привёз себе ярлык на великое княжение. Тем временем татары уже успели снова разорить Владимир, Суздаль и другие центры Северо-Восточной Руси («Неврюева рать», 1252 г.).

По апокрифической версии, опирающейся на Василия Татищева, Александр Невский сам выпросил у хана войско, с его помощью сверг брата и вокняжился на Руси, окончательно утвердив тем самым в ней ордынское иго и похоронив надежды на освобождение. Некоторые историки высказывают гипотезу, что Неврюй, упоминаемый летописью, не кто иной, как сам Невский герой. Независимо от того, какая версия верна, очевидно, что Александр Невский воспользовался могуществом Орды для утверждения своего единовластия в Руси, но как послушного данника ханов.

Есть такая версия, что татаро-монголского ига вообще не существовало. Мол нет никаких исторических доказательств этому. История Александра Невского тоже очень спорная. Многие его воспринимают как победителя в Ливонском побоище и все. Даже и не знают о его отношениях с Ордой. Потомки знают о его волевых решениях, блестяще выигранных битвах, светлом уме и способности совершать продуманные действия.

Тем не менее, многие его поступки и решения до сих пор не имеют однозначной оценки. Историки разных лет спорят о причинах тех или иных действий князя, каждый раз находя новые зацепки, позволяющие трактовать их с удобной для ученых стороны. Одним из таких спорных вопросов остается союз с Ордой.

Наибольшее распространение получили три версии.

Первая из них принадлежит историку Льву Гумилеву. Он считал, что Александр Невский хорошо обдумал все варианты и заключил союз с Ордой, поскольку считал, что покровительство татаро-монголов станет для Руси хорошей поддержкой. Именно поэтому князь дал обет взаимной дружбы и верности сыну хана Батыя.

Ливонский, Тевтонский и татарский натиски

Дружба с Ордой ради блага Руси

Татары как защитники от нападения с запада

Союз во спасение

Вы согласны с этим?

источники

Зимой 1237/38 многоплеменные орды хана Батыя, обычно называемые сборным именем «монголо-татары», опустошили Рязанскую и Владимиро-Суздальскую земли. В 1239-1240 гг. они разорили южнорусские земли (что в нынешней Украине). Стратегия «монголо-татар», если верить летописным известиям об их нашествии, состояла в том, чтобы сначала навести ужас на неприятельскую землю, пройдя по ней огнём и мечом, а потом требовать от её правителей покорности и регулярной уплаты дани. Сами ордынцы не основывали колоний в подвластных русских землях, но какое-то время после нашествия там жили их чиновники (баскаки) для переписи населения и сбора с него дани.

В установлении вассальной зависимости русских земель от «монголо-татар» большую роль сыграл великий князь владимирский Александр Ярославич по прозванию Невский. Летописная традиция, а вслед за ней русские историографы привычно оправдывают Александра тем, что могущество Золотой Орды не оставило ему выбора. Он был вынужден подчиниться силе ханов, чтобы избавить Русь от новых опустошительных разорений. Однако внимательное изучение источников показывает, что эти оправдания надуманные. Александр Невский был активным деятелем по установлению золотоордынского ига на Руси, рассчитывая с помощью ханов утвердить свою власть над прочими русскими князьями. Его правление отмечено не ослаблением золотоордынского гнёта, а его усилением и распространением на те области Руси, которые не были затронуты Батыевым нашествием. Карательные походы ханов на Русь стали нормой со времени Александра Невского.

В 1243 году Батый позвал отца Невского – Ярослава Всеволодича – к себе в ставку, чтобы утвердить его на великом княжении. С того момента только тот русский князь считался законным, кому ордынский хан давал ярлык на княжение. В 1246 году Ярослав скончался, и, как обычно, за престол разгорелась борьба между братьями. Но теперь у претендентов был арбитр – хан, и к нему отправились два старших Ярославича – Александр и Андрей. Батый назначил Александра, старшего из двух братьев, великим князем Киевским и всей Южной Руси, а Андрея – великим князем Владимирским и Новгородским. С этими ярлыками князья возвратились на Русь в 1249 году. Александр был недоволен, так как киевский престол давно потерял своё фактическое значение, и ждал случая отобрать у брата Владимирское княжение.
Случай не замедлил представиться. Андрей усиленно сносился с галицким князем Даниилом Романовичем на предмет общего восстания против Орды. Александр без сомнения знал об этом заговоре, но не только не примкнул к нему, но, напротив, решил отправиться в Золотую Орду с доносом на брата, чтобы получить у хана его волость. Огромная «монголо-татарская» империя не могла управляться из одного центра, и Золотая Орда со столицей в Сарае (в низовьях Волги) стала уже почти независимым государством. Правил в ней тогда хан Сартак.

Неизвестная летопись, которой пользовался историк В.Н. Татищев, сообщает по этому поводу следующее: «Иде князь великий Александр Ярославич во Орду к хану Сартаку, Батыеву сыну, и прият его хан с честию. И жаловася Александр на брата своего великого князя Андрея, яко сольстив хана [Батыя – Я.Б.], взя великое княжение под ним [Александром – Я.Б.], яко старейшим, и грады отческие ему поимал, и тамги хану не платит сполна. Хан же разгневася на Андрея и повеле Неврюи салтану идти на Андрея и привести его перед себя». Ордынское войско под начальством Неврюя внезапным нашествием расстроило все планы Андрея. Тот был вынужден выступить против Орды со своими немногочисленными силами, потерпел поражение и был вынужден бежать в земли Ливонского ордена в Прибалтике. Ордынцы опустошили всю Владимиро-Суздальскую землю, жгли, пленили, убивали. После чего Александр, имея при себе ханский ярлык, сел на престоле во Владимире. Было это в 1252 году.

Большинство российских историков, начиная с Карамзина, без всяких оснований объявили много мест в «Истории российской» Татищева» вымыслом автора. По их мнению, Александр направился в Орду уже после того, как Андрей первым выступил против хана, а Александр не пожелал к нему примкнуть, якобы страшась неизбежных последствий сего выступления. Однако никаких рациональных доводов против достоверности данного известия, кроме желания обелить Александра, они не привели. Известие выглядит вполне вероятным, особенно с учётом предшествовавших и последующих событий. Крупный дореволюционный историк Д.И. Иловайский считал версию Татищева наиболее достоверной.

В 1256 году Батый умер, и верховным ханом стал Берке. Сартак был убит в борьбе за власть, и наместником Золотой Орды стал Улагчи. В 1257 году Невский ездил в Сарай к Улагчи, и последний потребовал, чтобы все земли, подвластные Александру, включая Новгород, были переписаны и платили дань. Выполняя указание хана, Александр лично приехал в Новгород (в 1259 году) с ордынскими баскаками. Сын Невского, Василий, наместник в Новгороде, не захотел подчиниться отцу и бежал.

Невский устрашил новгородцев жестокими репрессиями. Даже благоволивший к нему Н.М. Карамзин писал, что Александр «бояр, наставников Василиевых, казнил без милосердия. Некоторые были ослеплены, другим обрезали нос». Несмотря на это, в городе не утихали волнения. Александр и ордынские чиновники были вынуждены бежать из Новгорода. Но они обещали вернуться с ордынской ратью и покарать население. Эта угроза привела постепенно граждан к покорности. «Моголы ездили из улицы в улицу, переписывая домы; безмолвие и скорбь царствовали в городе», – описывает Карамзин.

Ни в одном источнике нет указания, будто Александр Невский склонился под ордынское иго и привёл под него ещё не покорённые до той поры русские земли потому будто, что рассчитывал, что в будущем Русь сумеет собраться с силами и свергнуть иноземное владычество. Ни в одном высказывании Невского, переданном нам его современниками, не сохранилось и тени намёка на такую мотивацию. Все оправдания его действий надеждой на свержение ига в будущем придуманы задним числом, не ранее XIX века. Не придумывая избыточных сущностей, мы вынуждены предположить, как наиболее вероятное, что Александр Невский видел в усилении ордынского ига над Русью средство для усиления собственной власти, и не брезговал ради этой цели жертвовать достоянием и независимостью Русской земли.
Ярослав Бутаков