Керенский Александр Фёдорович Ке́ренский Александр Фёдорович

(1881-1970), российский политический и государственный деятель. Адвокат. Участник Революции 1905-07. С 1915 лидер фракции трудовиков в 4-й Государственной думе. Входил в Верховный совет масонов России. Во время Февральской революции 1917 примкнул к эсерам; вошёл в состав Временного правительства: министр юстиции (март - май), военный и морской министр (май - сентябрь), с 8 июля министр-председатель. С 30 августа верховный главнокомандующий. После захвата власти большевиками 26-31 октября вместе с П. Н. Красновым предпринял поход на Петроград, закончившийся провалом. С 1918 во Франции, с 1940 в США. Один из организаторов «Лиги борьбы за народную свободу». Автор мемуаров, исторических исследований, составитель и редактор документальных публикаций по истории российской революции: «Дело Корнилова» (1918), «Гатчина» (1922), «Издалека» (1922) и др.

КЕРЕНСКИЙ Александр Федорович

КЕ́РЕНСКИЙ Александр Федорович , российский общественный и политический деятель, министр-председатель Временного правительства (см. ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО) в июле-октябре 1917; автор мемуаров, исторических исследований, составитель и редактор документальных публикаций по истории русской революции.
Происхождение. Детство.
С отцовской стороны предки Александра Керенского происходят из среды русского провинциального духовенства. Его дед Михаил Иванович с 1830 служил священником в селе Керенки Городищенского уезда Пензенской губернии. От названия этого села и происходит фамилия Керенских, хотя сам Александр Федорович связывал ее с уездным городом Керенском той же Пензенской губернии. Младший сын Михаила Ивановича - Федор, хотя и закончил с отличием Пензенскую духовную семинарию, не стал, как его старшие братья Григорий и Александр, священником. Он получил высшее образование на историко-филологическом факультете Казанского университета (см. КАЗАНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ) и затем преподавал русскую словесность в казанских гимназиях.
В Казани Ф. М. Керенский женился на Надежде Адлер - дочери начальника топографического бюро Казанского военного округа. По отцовской линии Н. Адлер была дворянкой, а по материнской - внучкой крепостного крестьянина, который еще до отмены крепостного права сумел выкупиться на волю и впоследствии стал богатым московским купцом. Он оставил внучке значительное состояние. Дослужившись до чина коллежского советника, Федор Михайлович получил назначение в Симбирск, на должность директора мужской гимназии и средней школы для девочек. Самым знаменитым воспитанником Ф. М. Керенского стал В. И. Ульянов (Ленин) (см. ЛЕНИН Владимир Ильич) - сын его начальника - директора симбирских училищ И. Н. Ульянова (см. УЛЬЯНОВ Илья Николаевич) . Именно Ф. М. Керенский поставил единственную четверку (по логике) в аттестате золотого медалиста 1887 Володи Ульянова.
Семьи Керенских и Ульяновых в Симбирске связывали дружеские отношения, у них было много общего в образе жизни, положении в обществе, интересах, происхождении. Федор Михайлович, после смерти Ильи Николаевича, по мере своих сил оказывал участие в судьбе детей Ульяновых. В 1887, уже после ареста и казни Александра Ульянова (см. УЛЬЯНОВ Александр Ильич) , он дал брату политического преступника - Владимиру Ульянову положительную характеристику для поступления в Казанский университет.
В Симбирске в семье Керенских родились два сына - Александр и Федор (до них в Казани появлялись только дочери - Надежда, Елена, Анна). Саша, долгожданный сын, пользовался исключительной любовью родителей. В детстве он перенес туберкулез бедренной кости. После операции мальчик полгода был вынужден провести в постели и затем долгое время не снимал металлического, кованого сапога с грузом.
В мае 1889 действительный статский советник Ф. М. Керенский был назначен главным инспектором училищ Туркестанского края и с семьей переехал в Ташкент. По «табели о рангах» его чин соответствовал званию генерал-майора и давал право на потомственное дворянство. Тогда же восьмилетний Саша начал учиться в ташкентской гимназии, где был прилежным и успешным учеником. В старших классах у Александра была репутация воспитанного юноши, умелого танцора, способного актера. Он, с удовольствием принимая участие в любительских спектаклях, с особым блеском исполнял роль Хлестакова. В 1899 Александр с золотой медалью окончил Ташкентскую гимназию и поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета.
В столице
В столице Керенский слушал лекции востоковеда Б. А. Тураева (см. ТУРАЕВ Борис Александрович) , ездил в экспедиции в Псков и Новгород, которыми руководил профессор С. Ф. Платонов (см. ПЛАТОНОВ Сергей Федорович) . Не остался он в стороне и от общественной жизни петербургских студентов, которая в первые годы нового века переживала подъем. Еще в гимназические годы у Керенского сформировалось критическое отношение к общественно-политическому устройству царской России. Он увлекался политической литературой, в том числе и нелегальной, имел возможность читать запрещенные произведения Льва Толстого (см. ТОЛСТОЙ Лев Николаевич) , представителей различных революционных течений. Наиболее близки ему были взгляды народников, социалистов-революционеров. Марксизм (см. МАРКСИЗМ) Керенскому оказался чужд, его отталкивало то гипертрофированное значение, которое уделялось в этом учении борьбе классов.
С февраля 1900 Керенский стал активным участником студенческих сходок, а на втором курсе открыто выступил с пламенной речью, призывая студентов помочь народу в освободительной борьбе. Это выступление могло обернуться исключением из университета, но Керенского спасло высокое положение его отца. Ректор университета решил на время изолировать Александра от радикальной студенческой среды и своей властью отправил его в академический отпуск, в Ташкент к родителям.
Юноша не без удовольствия вошел в роль ссыльного студента - жертвы царского деспотизма. В глазах ташкентских сверстников он был настоящим борцом за свободу. Но отец сумел убедить Александра, что политическую борьбу следует отложить до получения высшего образования. Вернувшись в университет, Александр продолжил занятия на юридическом факультете. Выполняя данное отцу обещание, он не сближался с революционными кружками, но занимался общественной деятельностью - активно работал в совете землячества ташкентских студентов. На старших курсах Керенский сблизился с деятелями Союза освобождения (см. СОЮЗ ОСВОБОЖДЕНИЯ) - организации оппозиционно настроенной либеральной интеллигенции.
В 1904 он успешно окончил университет, получив диплом первой степени. Тогда же Александр женился на курсистке Высших женских курсов Ольге Барановской, дочери полковника Генерального штаба Л. С. Барановского. Лето молодожены провели в деревне Каинки Казанской губернии - имении отца невесты, а осенью вернулись в столицу. В стране назревала революция, и в ноябре 1904 Керенский принял участие в организации банкетной кампании (см. БАНКЕТНАЯ КАМПАНИЯ) , в ходе которой деятели Союза освобождения призывали к проведению политических реформ в России.
Политическое становление
Отказавшись от перспективы сделать научную карьеру, Керенский начал работать помощником присяжного поверенного (см. ПРИСЯЖНЫЙ ПОВЕРЕННЫЙ) при Санкт-Петербургской судебной палате и был принят в Коллегию адвокатов Петербурга. Став свидетелем кровавых событий 9 января 1905 (см. ДЕВЯТОЕ ЯНВАРЯ 1905) , вошел в состав комитета по оказанию помощи жертвам трагедии, которая была создана Коллегией адвокатов. Участвуя в деятельности этого комитета, молодой юрист познакомился с условиями жизни питерского пролетариата, приобрел широкий круг знакомых в рабочей среде.
Первая русская революция (см. РЕВОЛЮЦИЯ 1905-07 В РОССИИ) произвела радикальный переворот в образе мышления многих интеллигентов. Молодой Керенский был охвачен революционным нетерпением. Его симпатии были отданы партии социалистов-революционеров (см. СОЦИАЛИСТОВ-РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ ПАРТИЯ) , он тесно общался с эсерами и принимал участие в редактировании эсеровской газеты «Буревестник». Керенский поддерживал связи с эсерами-террористами и даже предлагал им убить царя Николая II (см. НИКОЛАЙ II Александрович) . Однако руководитель Боевой организации (см. БОЕВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ЭСЕРОВ) партии социалистов-революционеров Евно Азеф (см. АЗЕФ Евно Фишелевич) отклонил проекты и просьбы Керенского.
Революционная активность Керенского не осталась незамеченной, в декабре 1905 он был арестован за связь с эсеровской боевой дружиной. В петербургских Крестах (см. КРЕСТЫ) его продержали до апреля 1906, а затем, за недостатком улик, освободили и выслали с женой и годовалым сыном Олегом в Ташкент. Но уже осенью того же года Керенские вернулись в столицу. В октябре 1906 Керенский участвовал в судебном процессе в Ревеле - защищал крестьян, разграбивших поместье местного барона. Это дело получило широкую огласку. После успешно завершившегося процесса Керенский вступил в Петербургское объединение политических адвокатов.
К тому времени обстановка в России стабилизировалась: революционная волна спала, полиция и органы политического сыска успешно преследовали радикальных противников царского режима. В этих условиях Керенский счел за благо отойти от подпольщиков-эсеров и примкнуть к легально действующим трудовикам (см. ТРУДОВИКИ) . В это же время он возглавил правление Туркестанского землячества в Петербурге, но главным образом занимался адвокатской практикой, работал присяжным поверенным.
Керенский был убежденным противником монархии, сторонником установления в России демократической республики, глубокого преобразования всей общественной и экономической жизни на социалистических началах. В этом он тесно смыкался с партией социалистов-революционеров. Керенский считал необходимым вести борьбу против царского режима, в том числе и нелегальными методами, но для себя полагал лучшим оставаться в рамках, дозволенных законом.
Керенский-адвокат проявил интерес к делам с политической подоплекой. В 1910 он стал основным защитником на процессе туркестанской организации социалистов-революционеров, обвинявшихся в антиправительственных вооруженных акциях. Процесс для эсеров прошел вполне успешно, адвокату удалось не допустить вынесения смертных приговоров. В начале 1912 Керенский участвовал в судебном процессе над членами армянской партии Дашнакцутюн (см. ДАШНАКЦУТЮН) . Вместе с другими столичными адвокатами Керенский протестовал против антисемитского дела Бейлиса (см. ДЕЛО БЕЙЛИСА) , в связи с чем был приговорен к восьмимесячному тюремному заключению. Широкая известность пришла к нему в 1912 по делу Ленского расстрела (см. ЛЕНСКИЙ РАССТРЕЛ) . Он возглавлял работу специальной комиссии Третьей Государственной думы (см. ТРЕТЬЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА) , созданной по этому поводу. Комиссия пришла к выводу, что основными причинами забастовок рабочих Ленских золотых приисков стали их бесправие и нищета, произвол администрации. На основании этих выводов правительство ликвидировало монопольное положение компании Лензолото, администрация приисков была реорганизована, повышена зарплата рабочих, приняты меры к улучшению их быта.
Известность Керенского, поддержка, которой он пользовался в среде либеральной интеллигенции, позволили ему в 1912 с успехом баллотироваться в депутаты Четвертой Государственной думы (см. ) по списку Трудовой группы от города Вольска Саратовской губернии. В том же, 1912, он был принят в масонскую ложу (см. МАСОНСТВО) «Великий Восток народов России». С 1916 по февраль 1917 Керенский был секретарем этой ложи, входил в думскую масонскую ложу, являлся членом Верховного совета масонов России.
Депутат Думы
В думе Керенский выступал с критическими речами в адрес правительства и приобрел славу одного из лучших ораторов левых фракций. Он открыто заявил с думской трибуны, что революция является единственным методом и средством спасения Российского государства. Эта фраза вызвала возмущение императрицы Александры Федоровны (см. АЛЕКСАНДРА Федоровна (жена Николая II)) , убеждавшей Николая II, что за подобные речи бойкий оратор должен быть повешен.
Керенский входил в состав бюджетной комиссии Государственной думы и постоянно принимал участие в прениях по бюджетным вопросам.
В начале Первой мировой войны (см. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА 1914-18) он подписал пацифистскую декларацию меньшевистской (см. МЕНЬШЕВИКИ) фракции Государственной думы, но затем перешел на позиции оборонцев, считая, что поражение России в войне грозит ей потерей экономической самостоятельности и международной изоляцией. Керенский полагал необходимым мобилизовать все общественные и экономические силы России на борьбу с Германией. В то же время он рекомендовал и правительству изменить свою политику: провести всеобщую политическую амнистию, восстановить конституцию Финляндии, предоставить автономию Польше, расширить права религиозных и национальных меньшинств, в том числе евреев, прекратить преследования рабочих и профессиональных организаций.
Керенский прикладывал немало усилий для объединения оппозиционных сил народнического толка. Летом 1915 он взялся за подготовку Всероссийского съезда социалистов-революционеров, трудовиков и народных социалистов (см. ТРУДОВАЯ НАРОДНО-СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ) . С этой целью Керенский объехал Поволжье и юг России. Но довести дело до конца ему не удалось: болезнь почек на полгода уложила его на больничную койку. После удачно сделанной операции он смог вернуться к активной политической деятельности.
В 1916 по приказу председателя совета министров Б. В. Штюрмера (см. ШТЮРМЕР Борис Владимирович) в Туркестане началась мобилизация на тыловые работы 200 тысяч местных уроженцев. До этого по законам Российской империи туземное население не подлежало призыву в армию. Общее недовольство мобилизацией усугубилось злоупотреблениями местной администрации и привело к мятежам, в ходе которых пострадали тысячи русских и местных жителей. Для расследования событий Государственная дума создала комиссию, в состав которой вошел и Керенский. Изучив события на месте, он, признав подстрекательскую роль немецких и турецких агентов, возложил вину за происшедшее на царское правительство, обвинил министра внутренних дел в превышении полномочий, потребовал привлечения к суду коррумпированных местных чиновников. Такие выступления создали Керенскому имидж бескомпромиссного обличителя пороков царского режима, принесли популярность в среде либералов, создали репутацию одного из лидеров думской оппозиции.
От Февраля до Октября
Февральскую революцию (см. ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917) Керенский принял восторженно и с первых дней был активным ее участником. После того как в полночь с 26 на 27 февраля 1917 сессия Думы была прервана указом Николая II, Керенский на Совете старейшин думы 27 февраля призвал не подчиняться царской воле. В тот же день он вошел в состав сформированного Советом старейшин Временного комитета (см. ) Государственной думы и в состав Военной комиссии, руководившей действиями революционных сил против полиции. В февральские дни Керенский неоднократно выступал перед восставшими солдатами, принимал от них арестованных министров царского правительства, получал конфискованные в министерствах денежные средства и секретные бумаги. Под руководством Керенского была произведена замена охраны Таврического дворца (см. ТАВРИЧЕСКИЙ ДВОРЕЦ) отрядами восставших солдат, матросов и рабочих.
При прямом участии Керенского определялось будущее России. Убежденный республиканец, он приложил максимум усилий для свержения монархии. Под его прямым давлением великий князь Михаил Александрович (см. МИХАИЛ Александрович (1878-1918)) 3 марта принял решение отказаться от прав на российскую корону. Решительность, целеустремленность, революционная риторика Керенского снискали ему популярность и авторитет как в рабочих и солдатских массах, так и в думской среде, где формировалось Временное правительство (см. ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО) . В первые дни революции он стал депутатом Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, на первом заседании которого вечером 27 февраля 1917 был избран товарищем (заместителем) председателя Петросовета. Одновременно Временный комитет Государственной думы (см. ВРЕМЕННЫЙ КОМИТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ) предложил ему пост министра юстиции во Временном правительстве. 2 марта Керенский принял это предложение, хотя днем раньше Петросовет принял резолюцию о неучастии во Временном правительстве. Вечером 2 марта Керенский обратился к Петросовету за разрешением войти в состав правительства, торжественно пообещав защищать права трудового народа.
Став министром, Керенский перебрался в Зимний дворец. Он старался поддерживать репутацию народного министра, приказал убрать из своего кабинета не только дорогую мебель и предметы роскоши, но даже портьеры. Для выступлений в Петросовете министр одевался в темную рабочую куртку со стоячим воротничком, а перед солдатскими массами облачался в защитного цвета полувоенный френч. Но главным козырем Керенского были его незаурядные ораторские данные. Он не боялся выступать перед многотысячной аудиторией и охотно ездил на митинги, будоражившие революционный Петроград. Его речи-импровизации, насыщенные эмоциями и некоторой истеричностью, завораживали слушателей. Популярность и политический вес Керенского быстро росли.
Революционный министр юстиции инициировал такие решения Временного правительства, как амнистия политических заключенных, провозглашение свободы слова, собраний, печати, деятельности политических партий, отмена национальных и религиозных ограничений, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии. Керенский лично распорядился освободить из ссылки большевистских депутатов Четвертой Государственной думы (см. ЧЕТВЕРТАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА) . С первых же дней своего пребывания на посту министра он начал судебную реформу. 3 марта 1917 был реорганизован институт мировых судей (см. МИРОВОЙ СУДЬЯ) - местные суды стали формироваться из трех членов: судьи и двух заседателей. На следующий день были упразднены Верховный уголовный суд (см. ВЕРХОВНЫЙ УГОЛОВНЫЙ СУД) , особые присутствия Правительственного сената (см. СЕНАТ) , судебные палаты и окружные суды с участием сословных представителей. 17 марта 1917 в России была отменена смертная казнь за уголовные преступления.
В марте 1917 с началом легальной деятельности ранее запрещенных политических партий Керенский вступает в партию социалистов-революционеров, становится одним из самых заметных членов этой партии. Во Временном правительстве Керенский занял активную, наступательную позицию и, по мнению современников, своей энергией совершенно подавил инициативу министра-председателя князя Г. Е. Львова (см. ЛЬВОВ Георгий Евгеньевич) . Поддержку Керенскому оказывали связанные с ним масонскими узами А. И. Коновалов (см. КОНОВАЛОВ Александр Иванович (фабрикант)) , Н. В. Некрасов (см. НЕКРАСОВ Николай Виссарионович) , М. И. Терещенко (см. ТЕРЕЩЕНКО Михаил Иванович) . Двойственную позицию Керенский занял в отношении войны. Он признавал, что военные действия должны быть продолжены, но считал, что Россия может сражаться только при условии пересмотра Антантой (см. АНТАНТА) целей войны, отказа от аннексий и контрибуций.
В апреле 1917 министр иностранных дел П. Н. Милюков (см. МИЛЮКОВ Павел Николаевич) публично заверил союзные державы, что Россия безусловно продолжит войну до победного конца. Этот шаг вызвал кризис Временного правительства. 24 апреля Керенский пригрозил выходом из состава правительства и переходом Советов в оппозицию, если Милюков не будет снят со своего поста, а правительство не будет пополнено представителями социалистических партий - меньшевиков, эсеров, энесов. 5 мая 1917 князь Львов был вынужден выполнить это требование и пойти на создание первого коалиционного правительства. Милюков и Гучков (см. ГУЧКОВ Александр Иванович) подали в отставку, в состав правительства вошли социалисты, а Керенский получил портфель военного и морского министра.
На пике славы и политической карьеры сломалась семейная жизнь Керенских. Ольга Керенская не переехала к мужу в Зимний дворец, а осталась с сыновьями Олегом и Глебом в старой квартире. Заняв ключевой пост в правительстве и введя в его состав своих единомышленников, Керенский изменил свое отношение к войне. Оставив в стороне разногласия с союзниками, он полагал необходимым принудить Германию к мирным переговорам, а для этого провести на фронте широкие наступательные действия. Такая позиция Керенского вызвала его конфликт с левым крылом партии эсеров. На Третьем съезде партии социалистов-революционеров, состоявшемся в конце мая - начале июня 1917, на выборах в Центральный комитет партии кандидатура Керенского была отвергнута. Однако на Первом Всероссийском съезде Советов солдатских и рабочих депутатов (3 - 24 июня 1917) он все же был избран членом ВЦИК.
В мае-июне Керенский приложил огромные усилия для укрепления дисциплины в армии и на флоте, на повышение боеспособности воинских частей, на подготовку решающего летнего наступления. Он объезжал фронтовые части на автомашине, выступал на бесчисленных армейских митингах, пытаясь силой своего ораторского дара вдохновить солдат на победу. 18 июня началось наступление русских войск, которое, однако, быстро закончилось полным провалом.
Неудачи на фронте обострили внутриполитическую обстановку. Разногласия по украинскому вопросу послужили поводом к отставке министров-кадетов (см. КАДЕТЫ (политическая партия)) , которая последовала 2 июля. На следующий день в Петрограде начались вооруженные демонстрации, организованные большевиками, попытавшимися использовать кризисную ситуацию для захвата власти. В июльские дни Временному правительству удалось удержать власть, но 7 июля князь Львов подал в отставку и Керенский взялся за формирование нового коалиционного кабинета министров. 8 июля он становится министром-председателем, сохранив за собой пост военного и морского министра. В качестве главы государства Керенский предпринял ряд мер, направленных на стабилизацию политической ситуации, укрепление государственной власти. Он вновь ввел смертную казнь на фронте (12 июля), осуществил замену царских денежных знаков на новые, получивших в народе название «керенок». Формирование нового правительства шло с большим трудом. 21 июля Керенский даже подавал в отставку, но все же после напряженных переговоров с кадетами 24 июля второе коалиционное правительство было сформировано. 19 июля министр-председатель назначил нового верховного главнокомандующего - энергичного и популярного генерала Л. Г. Корнилова (см. КОРНИЛОВ Лавр Георгиевич) . Тогда же управляющим военного министерства стал эсер Б. В. Савинков (см. САВИНКОВ Борис Викторович) .
Но остановить волну глобального кризиса в России Керенскому не удавалось. Армия разлагалась на глазах, крестьяне, одетые в солдатские шинели, не желали воевать - рвались домой делить помещичьи земли. Стремительно радикализировались городские низы, левыми настроениями пропитывались Советы. Правые, консервативные, силы оправлялись от февральского шока. Их лидером стал генерал Корнилов, который предлагал милитаризовать фабрики, заводы, железные дороги, ввести смертную казнь в тылу, восстановить жесткими мерами действенность и престиж органов власти. На этом фоне популярность Керенского стала блекнуть.
Он вел с Корниловым сложную игру, пытаясь с его помощью удерживать контроль над армией. С начала августа верховный главнокомандующий просил Керенского подчинить ставке Петроградский военный округ. Корнилов предполагал сформировать Петроградский фронт, ввести в столице военное положение, энергичными действиями уничтожить источник разложения и разрухи. Началась переброска к Петрограду воинских частей, прежде всего казаков (см. КАЗАЧЕСТВО) , способных, по мнению Корнилова, навести порядок в столице. На словах, соглашаясь с Корниловым, министр-председатель был против передачи под власть главнокомандующего Петрограда, опасаясь его чрезмерного усиления.
Но Корнилов не собирался останавливаться. Под предлогом защиты Петрограда от возможного немецкого десанта он двинул к столице Третий казачий корпус генерала Крымова. Вечером 26 августа на заседании правительства Керенский квалифицировал действия Верховного главнокомандующего как мятеж. Предоставив министру-председателю чрезвычайные полномочия, Временное правительство подало в отставку. Для ликвидации Корниловского мятежа (см. КОРНИЛОВСКИЙ МЯТЕЖ) Керенский был вынужден прибегнуть к помощи социалистических партий, в том числе большевиков, Советов, рабочих отрядов. Он приказал раздать оружие рабочим, выпустить из тюрем арестованных большевиков.
Под влиянием агитаторов казаки отказались подчиняться своим генералам. К 30 августа движение войск на Петроград прекратилось, генерал Крымов покончил жизнь самоубийством, Корнилов был арестован. Новым главнокомандующим еще 30 августа стал сам Керенский. На следующий день был создан временный орган управления государством - Совет пяти, или Директория (см. ДИРЕКТОРИЯ (в России)) , который возглавил Керенский. 1 сентября 1917 в России была провозглашена республика, что соответствовало росту левых настроений в народных массах и отвечало убеждениям самого Керенского. 4 сентября министр-председатель распустил военно-революционные комитеты, образованные для борьбы с корниловщиной, но реально это распоряжение не было выполнено.
После корниловского мятежа Керенский продолжал вести свою надпартийную линию, направленную на консолидацию демократических сил, формирование правительственной коалиции из умеренных социалистов и кадетов. Но социалисты с недоверием относились к правительству Керенского, они выдвигали программу широких социальных преобразований, передела собственности, прекращения войны с Германией. В условиях резкой поляризации настроений в обществе, роста конфронтации между имущими и неимущими классами, Керенский, занимавший центристские позиции, стремительно терял поддержку и авторитет среди самых различных слоев населения.
Керенский пытался заручиться поддержкой Всероссийского Демократического совещания (см. ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ СОВЕЩАНИЕ) , проходившего 14-22 сентября. Однако большинство делегатов совещания высказалось против коалиции с кадетами, на чем настаивал министр-председатель. Демократическое совещание приняло решение, что до созыва Учредительного собрания (см. УЧРЕДИТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ) Временное правительство должно быть подотчетно образованному 20 сентября временному Всероссийскому Демократическому совету (Предпарламенту (см. ПРЕДПАРЛАМЕНТ) ). Керенский протестовал против этого решения. 25 сентября он сформировал последний, третий состав коалиционного правительства, оставив за собой посты военного и морского министра, верховного главнокомандующего. Формально в его руках сосредоточились исключительные властные полномочия, но они имели все меньшее и меньшее реальное значение. Положение постоянно ухудшалось из-за спада производства и инфляции, росли безработица и недовольство среди городского населения. Попытка решать продовольственные проблемы за счет продразверстки вызвала крестьянские волнения. Армия превратилась в аморфную многомиллионную массу озлобленных вооруженных людей. Государственный аппарат работал вхолостую. Большевики, опираясь на военно-революционные комитеты и отряды Красной гвардии (см. КРАСНАЯ ГВАРДИЯ) , были готовы захватить власть насильственным путем.
Временное правительство осознавало грозящую опасность, но недооценивало силы большевиков. Не желая представать в образе контрреволюционера, Керенский был противником жестких мер, направленных на предупреждение большевистского восстания. Глава Временного правительства верил, что в решающий момент большинство частей Петроградского гарнизона останется верным ему. Во второй половине октября правительство лишь пассивно наблюдало за развитием событий. Только в ночь с 22 на 23 октября, когда Петроградский Военно-революционный комитет начал брать под свой прямой контроль воинские части столичного гарнизона, Керенский призвал к решительным действиям.
24 октября на заседании Предпарламента министр-председатель сообщил о начале вооруженного восстания и потребовал предоставить ему особые полномочия. В ответ собрание приняло половинчатую резолюцию. Вечером того же дня Керенский сообщил о намерении Временного правительства подать в отставку. День 25 октября он провел в Зимнем дворце и штабе Петроградского военного округа. Отряды Красной гвардии при поддержке частей петроградского гарнизона и матросов-балтийцев захватывали важнейшие здания столицы. Какого-либо сопротивления Керенский организовать не cмог и на автомобиле выехал из Петрограда навстречу вызванным с фронта войскам. В Гатчине он едва не был арестован, но вечером того же дня прибыл в Псков, в штаб Северного фронта. В это время красногвардейцы овладели Зимним дворцом. Временное правительство было свергнуто.
Командующий Северным фронтом генерал В. А. Черемисов отказался снимать войска с фронта для подавления восстания в Петербурге и сообщил, что он не может ручаться за личную безопасность Керенского. Но в Пскове оказался командир Третьего конного корпуса казачий генерал П. Н. Краснов (см. КРАСНОВ Петр Николаевич) . Он заверил Керенского, что подчиненные ему казаки готовы выступить на защиту Временного правительства. Утром 26 октября Керенский и Краснов были уже в расположении корпуса, в городе Острове. Отсюда казаки начали движение на Петроград. В ходе боев на подступах к столице Красной гвардии удалось остановить наступление казачьего корпуса. Под давлением рядовых казаков, командование корпуса 31 октября заключило с большевиками перемирие. Керенский был вынужден скрыться. Так закончилось его пребывание у руля государственной власти.
После Октября
Еще несколько месяцев бывший министр-председатель оставался в России. В двадцатых числах ноября он прибыл в Новочеркасск, где генерал Каледин (см. КАЛЕДИН Алексей Максимович) организовывал сопротивление большевикам. Но генерал отказался сотрудничать с Керенским. Конец 1917 Александр Федорович провел в отдаленных селениях под Петроградом и Новгородом. В связи с началом работы Учредительного собрания (см. УЧРЕДИТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ) Керенский тайно приехал в Петроград. Он хотел выступить в Учредительном собрании, но после его разгона уехал в Финляндию. В конце января Керенский вернулся в Петроград, а в начале мая 1918 года перебрался в Москву, где установил контакт с Союзом возрождения России (см. СОЮЗ ВОЗРОЖДЕНИЯ РОССИИ) . Керенский намеревался примкнуть к антисоветскому мятежу Чехословацкого корпуса (см. ЧЕХОСЛОВАЦКОГО КОРПУСА МЯТЕЖ) , но против этого выступило руководство партии эсеров. Союз возрождения России предложил ему выехать за границу для переговоров с лидерами стран Антанты. В июне 1918 через Мурманск Александр Федорович эмигрировал из России.
В Западной Европе Керенского принимали главы правительств Великобритании и Франции Д. Ллойд Джордж (см. ЛЛОЙД ДЖОРДЖ Дэвид) и Ж. Клемансо (см. КЛЕМАНСО Жорж) . Общего языка с ними он не нашел. Западные союзники сделали ставку на реакционные силы России во главе с бывшими царскими генералами, а не на либеральных демократов, которых олицетворял Керенский. Он даже выступал с осуждением интервенции войск Антанты в Россию.
В эмиграции Керенский оказался, в сущности, в изоляции. Для большинства русских эмигрантов он был одиозной фигурой, символом начала того процесса, который привел их к потере родины. Сам Керенский пытался продолжить активную политическую деятельность. В 1922-1932 гг. он редактировал газету «Дни», выступал с резкими антисоветскими лекциями, призывал Западную Европу к крестовому походу против Советской России. В первые годы эмиграции Керенский побывал в Великобритании, Чехословакии, Германии, с 1922 обосновался во Франции, где жил до начала Второй мировой войны (см. ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА) . В Париже он вступил во второй брак с богатой австралийкой. В межвоенный период Керенский опубликовал публицистические работы «Дело Корнилова» (1918), «Прелюдия большевизма» (1919), «Гатчина» (1922), «Издалека» (1922), «Катастрофа» (1927), «Гибель свободы» (1934), в которых пытался осмыслить итоги русской революции и ее значение для судеб мира.
Керенский публично приветствовал нападение фашистской Германии на СССР, но позднее, когда стало ясно, что Гитлер ведет войну на уничтожение восточнославянских народов, пересмотрел свои взгляды. Из оккупированного немцами Парижа Керенский с женой уехал в Англию, но английские власти попросили его покинуть страну, мотивируя это решение публичными прогерманскими высказываниями бывшего русского премьера. В 1940 Керенский перебрался за океан, в США. Он жил в Нью-Йорке, долгие годы преподавал русскую историю в Нью-Йоркском и Стэнфордском университетах (см. СТЭНФОРДСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ) . В 1950-1960-х гг. он работал в Гуверовском институте войны, революции и мира. В 1940-1950-х гг. Керенский написал трехтомную «Историю России», которая охватывала период с древнейших времен до начала 20 в. Этот труд не нашел издателей. С конца 1950-х гг. Керенский работал над книгой «Россия на историческом повороте», которая была опубликована в 1965 и довольно широко использовалась западными, а затем и российскими историками.
Первая семья Керенского все годы Гражданской войны (см. ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА в России) провела в России. Ольга Керенская с сыновьями была вынуждена уехать в Котлас, где жила в нужде и притеснениях до 1921. Затем советские власти разрешили им эмигрировать. Они обосновались в Великобритании. Несмотря на недостаток в средствах, сыновья Керенского получили инженерное образование. Олег стал мостостроителем, а Глеб - строителем электростанций. Прожив более двадцати лет в Англии, они получили британское подданство. В послевоенные годы Керенский неоднократно приезжал к сыновьям в Англию. Олег Александрович Керенский (16 апреля 1905 - 25 июня 1984) стал корифеем в мостостроении, под его руководством был спроектирован и построен мост через Босфор, соединяющий Европу и Азию, множество мостов в Великобритании и других странах мира. За свои выдающиеся заслуги он был удостоен титула командора Британской империи. После его смерти, с середины 1980-х гг. каждые два года стали проводиться «Керенские чтения» - научные конференции, посвященные памяти Олега Керенского, на которые съезжаются виднейшие мостостроители всего мира. Внук А. Ф. Керенского - Олег Олегович Керенский (1930-1993) - балетный и театральный критик, автор книг «Мир балета» (1970), «Анна Павлова» (1973), «Новая британская драма» (1977). О. О. Керенский был близок с Рудольфом Нуреевым (Керенский, Александр Фёдорович - Александр Фёдорович Керенский. Керенский, Александр Федорович КЕРЕНСКИЙ Александр Федорович (1881 1970), российский политический деятель. Адвокат, защитник на многих политических процессах, в том числе большевистской фракции 4 й Государственной… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

- (1881 1970), политический деятель. Окончил юридический факультет Петербургского университета (1904). С 1909 присяжный поверенный Петербургской судебной палаты, выступал защитником в ряде политических процессов, что принесло К. известность.… … Санкт-Петербург (энциклопедия)

Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Трепов. Александр Фёдорович Трепов … Википедия

Биография

Александр Фёдорович Керенский - российский политический и государственный деятель; министр, затем министр-председатель Временного правительства (1917), один из лидеров российского политического масонства.

Детство, образование, воспитание, происхождение

С отцовской стороны предки Александра Керенского происходят из среды русского провинциального духовенства. Его дед Михаил Иванович с 1830 года служил священником в селе Керенки Городищенского уезда Пензенской губернии. От названия этого села и происходит фамилия Керенских, хотя сам Александр Фёдорович связывал её с уездным городом Керенском той же Пензенской губернии.

Младший сын Михаила Ивановича - Фёдор, хотя и окончил с отличием Пензенскую духовную семинарию (1859), не стал, как его старшие братья Григорий и Александр, священником. Проработав шесть лет в духовном и уездном училищах, он получил высшее образование на историко-филологическом факультете Казанского университета (1869) и затем преподавал русскую словесность, педагогику и латинский язык в различных учебных заведениях Казани.

В Казани Ф. М. Керенский женился на Надежде Адлер - дочери начальника топографического бюро Казанского военного округа. По отцовской линии Н. Адлер была дворянкой русско-немецкого происхождения, а по материнской - внучкой крепостного крестьянина, который ещё до отмены крепостного права сумел выкупиться на волю и впоследствии стал богатым московским купцом. Он оставил внучке значительное состояние. Слухи об еврейском происхождении Керенского по материнской линии периодически возникали в антисемитских кругах как в предреволюционный период, так и в годы Гражданской войны и в эмиграции. Особенно популярна была версия, что «Керенский, сын австрийской еврейки Адлер, бывшей замужем (первым браком) за евреем Кирбисом, и до крещения носил имя Арона. Овдовев, его мать вышла второй раз замуж за учителя Керенского». Но все эти слухи не соответствуют действительности.

В 1877-1879 годах Фёдор Михайлович Керенский был директором Вятской мужской гимназии и в чине коллежского советника получил назначение на должность директора Симбирской мужской гимназии. Самым известным воспитанником Фёдора Керенского стал Владимир Ильич Ульянов (Ленин) - сын его начальника - директора симбирских училищ - Ильи Николаевича Ульянова. Именно Фёдор Михайлович Керенский поставил ему единственную четвёрку (по логике) в аттестате золотого медалиста 1887 года. Семьи Керенских и Ульяновых в Симбирске связывали дружеские отношения, у них было много общего в образе жизни, положении в обществе, интересах, происхождении. Фёдор Михайлович, после того как умер Илья Николаевич Ульянов, принимал участие в жизни детей Ульяновых. В 1887 году, уже после того как был арестован и казнён Александр Ильич Ульянов, он дал брату революционера Владимиру Ульянову положительную характеристику для поступления в Казанский университет.

В Симбирске в семье Керенских родились два сына - Александр и Фёдор (до них в Казани появлялись только дочери - Надежда, Елена, Анна). Саша, долгожданный сын, пользовался исключительной любовью родителей. В детстве он перенёс туберкулёз бедренной кости. После операции мальчик полгода был вынужден провести в постели и затем долгое время не снимал металлического, кованого сапога с грузом.

В мае 1889 года действительный статский советник Фёдор Михайлович Керенский был назначен главным инспектором училищ Туркестанского края и с семьёй переехал в Ташкент. По «табели о рангах» его чин соответствовал званию генерал-майора и давал право на потомственное дворянство. Тогда же восьмилетний Саша начал учиться в ташкентской гимназии, где был прилежным и успешным учеником. В старших классах у Александра была репутация воспитанного юноши, умелого танцора, способного актёра. Он с удовольствием принимал участие в любительских спектаклях, с особым блеском исполнял роль Хлестакова. В 1899 году Александр с золотой медалью окончил Ташкентскую гимназию и поступил на юридический факультет Петербургского университета.

Внешность и характер

Александр Керенский запомнился как крайне упрямый, несговорчивый человек. Он был умён, умел чётко формулировать свои мысли, но ему не хватало такта. Хотя имел прекрасное образование, ему не хватало знания всех светских манер.

Керенский не отличался крепким здоровьем, в 1916 году у него была удалена почка, что для того времени было чрезвычайно опасной операцией. Однако это не помешало ему дожить до 89 лет.

Внешне Александра можно было назвать красивым: высокий, черноволосый, с крупными, чёткими чертами лица. Глаза имел тёмные - карие, нос у Керенского был «орлиным», слегка длинноватым. Был несколько худощав, но с возрастом стал обладателем плотной фигуры.

Политическая карьера

В декабре 1904 года стал помощником присяжного поверенного Н. А. Оппеля. Участвовал в комитете помощи жертвам 9(22) января 1905, созданном объединением адвокатов. С октября 1905 года Керенский писал для революционного социалистического бюллетеня «Буревестник», который стала издавать «Организация вооружённого восстания». «Буревестник» стал одной из первых жертв полицейских репрессий: тираж восьмого (по другим данным - девятого) номера был конфискован. 23 декабря в квартире Керенского был произведён обыск, в ходе которого были найдены листовки «Организации вооружённого восстания» и револьвер, предназначавшийся для самообороны. В результате обыска был подписан ордер на арест по обвинению в принадлежности к боевой дружине эсеров. Керенский в предварительном заключении находился в Крестах до 5 (18) апреля 1906 года, а затем, за недостатком улик, был освобождён и выслан с женой и годовалым сыном Олегом в Ташкент. В середине августа 1906 года вернулся в Петербург.

В октябре 1906 года по просьбе адвоката Н. Д. Соколова, Керенский начал свою карьеру политического защитника в судебном процессе в Ревеле - защищал крестьян, разграбивших поместья остзейских баронов. Участвовал в ряде крупных политических процессов. С 22 декабря 1909 (4 января 1910) года он стал присяжным поверенным в Санкт-Петербурге, а до этого был помощником присяжного поверенного. В 1910 году он был главным защитником на процессе туркестанской организации социалистов-революционеров, обвинявшихся в антиправительственных вооружённых акциях. Процесс для эсеров прошёл благополучно, адвокату удалось не допустить вынесения смертных приговоров.

В начале 1912 года Керенский защищал на судебном процессе в Санкт-Петербурге террористов из армянской партии Дашнакцутюн. В 1912 году участвовал в общественной комиссии (так называемой «комиссии адвокатов») по расследованию расстрела рабочих на Ленских золотых приисках. Выступал в поддержку М. Бейлиса, в связи с чем подвергался судебному преследованию в ходе дела 25 адвокатов.

В июне 1913 года был избран председателем IV Всероссийского съезда работников торговли и промышленности. В 1914 году по делу 25 адвокатов за оскорбление Киевской судебной палаты был приговорён к 8-месячному тюремному заключению. По кассационной жалобе тюремное заключение было заменено запретом заниматься адвокатской практикой в течение 8 месяцев.

Был избран депутатом IV Государственной думы от города Вольска Саратовской губернии; поскольку же партия эсеров приняла решение бойкотировать выборы, формально вышел из этой партии и вступил во фракцию «трудовиков», которую возглавил с 1915 года. В думе выступал с критическими речами в адрес правительства и приобрёл славу одного из лучших ораторов левых фракций. Входил в бюджетную комиссию думы.

В 1915-1917 - генеральный секретарь Верховного совета Великого востока народов России - парамасонской организации, члены-основатели которой в 1910-1912 годах вышли из ложи «Возрождение» Великого востока Франции. Великий восток народов России не признавался другими масонскими великими ложами как масонская организация, так как приоритетной задачей для себя ставил политическую активность. Кроме Керенского в Верховный совет ВВНР входили такие политические деятели, как Н. С. Чхеидзе, А. И. Браудо, С. Д. Масловский-Мстиславский, Н. В. Некрасов, С. Д. Урусов и другие.

В июне-июле 1915 года совершил поездку по ряду городов Поволжья и Юга России.

В 1916 по приказу председателя совета министров Б. В. Штюрмера в Туркестане началась мобилизация на тыловые работы 200 тысяч коренных жителей. До этого по законам Российской империи коренное население не подлежало призыву в армию. Указ о «реквизиции коренных жителей» вызвал бунт в Туркестане и Степном крае. Для расследования событий Государственная дума создала комиссию, которую возглавил Керенский. Изучив события на месте, он возложил вину за происшедшее на царское правительство, обвинил министра внутренних дел в превышении полномочий, потребовал привлечения к суду коррумпированных местных чиновников. Такие выступления создали Керенскому имидж бескомпромиссного обличителя пороков царского режима, принесли популярность в среде либералов, создали репутацию одного из лидеров думской оппозиции. К 1917 году он уже был довольно известным политиком, также возглавлявшим фракцию «трудовиков» в Госдуме IV созыва. В своей думской речи 16 (29) декабря 1916 года он фактически призывал к свержению самодержавия, после чего императрица Александра Фёдоровна заявила, что «Керенского следует повесить» (по другим источникам - «Керенского следует повесить вместе с Гучковым»).

Суханов Н. Н. в своей фундаментальной работе «Записки о революции» сообщает, что до революции Керенский был под наблюдением Охранного отделения под кличкой «Скорый» из-за привычки бегать по улицам, на ходу запрыгивая в трамвай, и спрыгивая обратно. Для слежки за ним полиции приходилось нанимать извозчика. Историк С. В. Утехин, лично хорошо знавший Керенского, как важный факт отмечал то, что «в 1916 году ему вырезали почку и в 1917-м почти всё время у него были сильные боли. Вы помните, наверное, что он был истеричный и в обморок падал? Так это он в обморок от болезни падал, он не выдерживал болей».

Февральская революция

Взлёт Керенского к власти начался уже во время Февральской революции, которую он не только принял восторженно, но и с первых дней был активным её участником. Он эту революцию во многом и спровоцировал. Керенский 14 (27) февраля 1917 года в своей речи в Думе заявил: «Исторической задачей русского народа в настоящий момент является задача уничтожения средневекового режима немедленно, во что бы то ни стало… Как можно законными средствами бороться с теми, кто сам закон превратил в оружие издевательства над народом? С нарушителями закона есть только один путь борьбы - физического их устранения».

Председательствующий Родзянко прервал выступление Керенского вопросом, что он имеет в виду. Ответ последовал незамедлительно: «Я имею в виду то, что совершил Брут во времена Древнего Рима».

Французский посол в Петрограде Морис Палеолог в своём дневнике, в записи от 2 (15) марта 1917 года, характеризует Керенского следующим образом: «Молодой депутат Керенский, создавший себе, как адвокат, репутацию на политических процессах, оказывается наиболее деятельным и наиболее решительным из организаторов нового режима»[источник не указан 1656 дней].

После того как в полночь с 26 на 27 февраля (12 марта) 1917 сессия Думы была прервана указом Николая II, Керенский на Совете старейшин думы 27 февраля призвал не подчиняться царской воле. В тот же день он вошёл в состав сформированного Советом старейшин Временного комитета Государственной думы и в состав Военной комиссии, руководившей действиями революционных сил против полиции. В февральские дни Керенский неоднократно выступал перед восставшими солдатами, принимал от них арестованных министров царского правительства, получал конфискованные в министерствах денежные средства и секретные бумаги. Под руководством Керенского была произведена замена охраны Таврического дворца отрядами восставших солдат, матросов и рабочих[источник не указан 1656 дней].

В начале Февральской революции Керенский вступает в партию эсеров и был назначен представителем Петросовета в созданном в Думе революционном Временном комитете. 3 марта в составе думских представителей содействует отказу от власти великого князя Михаила Александровича.

Таким образом, в ходе Февральской революции Керенский оказывается одновременно в двух противостоящих органах власти: в качестве товарища (заместителя) председателя исполкома в первом составе Петросовета и в первом составе Временного правительства, сформированного на основе Временного комитета, в качестве министра юстиции.

Министр юстиции

2 марта занял пост министра юстиции во Временном правительстве. На публике Керенский появлялся во френче военного образца, хотя сам никогда не служил в армии. Инициировал такие решения Временного правительства, как амнистия политических заключённых, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии. По распоряжению Керенского из ссылки были возвращены все революционеры. Второй телеграммой, отправленной на должности министра юстиции, был приказ немедленно освободить из ссылки «бабушку русской революции» Екатерину Брешко-Брешковскую и со всеми почестями отправить её в Петроград. При Керенском началось разрушение прежней судебной системы. Уже 3 марта был реорганизован институт мировых судей - суды стали формироваться из трёх членов: судьи и двух заседателей. 4 марта были упразднены Верховный уголовный суд, особые присутствия Правительствующего сената, судебные палаты и окружные суды с участием сословных представителей. Прекратил следствие по убийству Григория Распутина, при этом следователь - директор Департамента полиции А. Т. Васильев (арестованный в ходе Февральской революции) был переправлен в Петропавловскую крепость, где допрашивался Чрезвычайной следственной комиссией до сентября.

При Керенском судебные деятели массово удалялись со службы без всяких объяснений, иногда на основании телеграммы какого-нибудь присяжного поверенного, утверждавшего, что такой-то неприемлем общественными кругами.

Военный и морской министр

В марте 1917 года Керенский снова официально вступил в партию эсеров, став одним из важнейших лидеров партии. В апреле 1917 года министр иностранных дел П. Н. Милюков заверил союзные державы, что Россия безусловно продолжит войну до победного конца. Этот шаг вызвал кризис Временного правительства. 24 апреля Керенский пригрозил выходом из состава правительства и переходом Советов в оппозицию, если Милюков не будет снят со своего поста и не будет создано коалиционное правительство, включающее представителей социалистических партий. 5 (18) мая 1917 года князь Львов был вынужден выполнить это требование и пойти на создание первого коалиционного правительства. Милюков и Гучков подали в отставку, в состав правительства вошли социалисты, а Керенский получил портфель военного и морского министра.

Новый военный министр назначает на ключевые должности в армии малоизвестных, но приближённых к нему генералов, получивших прозвище «младотурки». На должность начальника кабинета военного министра Керенский назначил своего шурина В. Л. Барановского, которого произвёл в полковники, а уже через месяц в генерал-майоры. Помощниками военного министра Керенский назначил полковников генерального штаба Г. А. Якубовича и Г. Н. Туманова, людей недостаточно опытных в военных делах, но зато активных участников февральского переворота. 22 мая (4 июня) 1917 года Керенский назначает на должность Верховного Главнокомандующего генерала Брусилова А. А. вместо более консервативно настроенного генерала Алексеева М. В.. 9 мая 1917 года Керенский обнародовал «Декларацию прав солдата».

На должности военного министра Керенский приложил большие усилия для организации наступления русской армии в июне 1917. Керенский объезжал фронтовые части, выступал на многочисленных митингах, стремясь воодушевить войска, после чего получает прозвище «главноуговаривающего». Однако армия уже была серьёзно ослаблена послереволюционными чистками генералов и созданием солдатских комитетов (см. Демократизация армии в России в 1917 году). 18 июня началось наступление русских войск, которое, однако, быстро закончилось полным провалом. По некоторым предположениям именно это позорное поражение и послужило главной причиной свержения Временного правительства[источник не указан 1284 дня].

«Мартовский» ажиотаж вокруг Керенского

Пик популярности Керенского начинается с назначением его военным министром после апрельского кризиса. Газеты именуют Керенского в таких выражениях: «рыцарь революции», «львиное сердце», «первая любовь революции», «народный трибун», «гений русской свободы», «солнце свободы России», «народный вождь», «спаситель Отечества», «пророк и герой революции», «добрый гений русской революции», «первый народный главнокомандующий» и т. д.

В мае 1917 года петроградские газеты даже всерьёз рассматривают вопрос об учреждении «Фонда имени Друга Человечества А. Ф. Керенского».

Керенский старается поддерживать аскетический имидж «народного вождя», нося полувоенный френч и короткую стрижку.

В молодости Керенский подумывал о карьере оперного певца, и даже брал уроки актёрского мастерства. Набоков В. Д. так описывает его выступления: «„Я говорю, товарищи, от всей души… из глубины сердца, и если нужно доказать это… если вы мне не доверяете… Я тут же, на ваших глазах… готов умереть…“. Увлёкшись, он проиллюстрировал „готовность умереть“ неожиданным, отчаянным жестом». Уже в старости Керенский с сожалением замечает, что «если бы тогда было телевидение, никто бы меня не смог победить!». Керенскому удаётся «очаровать» даже свергнутого царя: в июле Николай записывает в своём дневнике о Керенском «Этот человек положительно на своём месте в нынешнюю минуту; чем больше у него власти, тем лучше».

Провал первого крупного политического проекта Керенского - Июньского наступления 1917 года становится первым заметным ударом по его популярности. Продолжающиеся экономические проблемы, провал политики продразвёрстки, инициированной ещё царским правительством в конце 1916 года, продолжающийся развал действующей армии всё сильнее дискредитируют Керенского.

Как министр Временного правительства, Керенский переселяется в Зимний дворец. Со временем в Петрограде появляются слухи о том, что он якобы спит на бывшей кровати императрицы Александры Фёдоровны, а самого Александра Керенского начинают иронически называть «Александром IV» (последний российский царь с именем Александр был Александром III).

Председатель Временного правительства

С 7 (20) июля 1917 А. Ф. Керенский сменил Георгия Львова на посту министра-председателя, сохранив пост военного и морского министра. Керенский пытался достигнуть соглашения о поддержке правительства буржуазными и правосоциалистическим партиями. 12 июля была восстановлена смертная казнь на фронте. Были выпущены новые денежные знаки, получившие название «керенки». 19 июля Керенский назначил нового Верховного Главнокомандующего - Генерального штаба генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова. В августе Корнилов при поддержке генералов Крымова, Деникина и некоторых других отказал Керенскому (после провокации последнего с миссией Львова) остановить войска, движущиеся на Петроград по приказу Временного правительства и с ведома Керенского. В результате действий агитаторов войска Крымова в его отсутствие (поездка в Петроград к Керенскому) были распропагандированы и остановились на подступах к Петрограду. Корнилов, Деникин и некоторые другие генералы были арестованы.

Керенский в октябре 1917 года

Керенский, став верховным главнокомандующим, полностью изменил структуру временного правительства, создав «Деловой кабинет» - Директорию. Таким образом, Керенский совмещал полномочия председателя правительства и верховного главнокомандующего.

Сконцентрировав в своих руках диктаторские полномочия, Керенский совершил очередной государственный переворот - распустил Государственную Думу, которая, собственно, и привела его к власти, и объявил о провозглашении России демократической республикой, не дожидаясь созыва Учредительного собрания.

Для обеспечения поддержки правительства пошёл на образование консультативного органа - Временного совета Российской республики (Предпарламента) 7 (20) октября 1917. Оценивая положение в Петрограде 24 октября как «состояние восстания», он потребовал от Предпарламента полной поддержки действий правительства. После принятия Предпарламентом уклончивой резолюции выехал из Петрограда для встречи войск, вызванных с фронта для поддержки его правительства.

По собственному выражению, Керенский оказался «между молотом корниловцев и наковальней большевиков»; популярная легенда приписывает генералу Корнилову обещание «повесить на первом столбе Ленина, а на втором Керенского».

Керенский не стал организовывать защиту Временного правительства от восстания большевиков, несмотря на то, что многие обращали на это внимание министра-председателя, в том числе и представители иностранных посольств. До последнего момента он неизменно отвечал, что у Временного правительства всё под контролем и войск в Петрограде достаточно для подавления восстания большевиков, которого он даже с нетерпением ждёт, чтобы окончательно с ними покончить. И только когда стало уже совершенно поздно, в 2 часа 20 мин. ночи на 25 октября (7 ноября) 1917 года была отправлена телеграмма генералу Духонину в Ставку об отправке в Петроград казачьих частей. Духонин в ответ спрашивал, почему же раньше не передали этой телеграммы, и несколько раз вызывал по прямому проводу Керенского, но тот не подходил. Позднее Керенский в эмиграции пробовал оправдываться, что, якобы, «в последние дни перед восстанием большевиков все приказы мои и штаба Петербургского военного округа о высылке с Северного фронта войск в Петроград саботировали на местах и в пути». Историк русской революции Мельгунов, С. П. на основании документов доказывает, что таких распоряжений не было.

Вместе с тем к октябрю 1917 года практически не осталось достаточной военной силы, на которую Керенский смог бы опереться. Его действия во время корниловского выступления отталкивали от него армейское офицерство и казаков. Кроме того, во время борьбы с Корниловым Керенский вынужден обращаться к большевикам как к наиболее активным левым, тем самым только приближая события ноября 1917 года. Нерешительные попытки Керенского избавиться от наиболее ненадёжных частей Петроградского гарнизона привели только к тому, что они дрейфовали «влево» и переходили на сторону большевиков. Также на сторону большевиков постепенно перешли и части, присланные в Петроград с фронта в июле. Нарастающему хаосу содействовал и роспуск после Февральской революции непопулярной полиции. Заменившая её «народная милиция» оказалась неспособна выполнять её функции.[источник не указан 1420 дней]

Распространена версия, что Керенский сбежал из Зимнего дворца, переодевшись медсестрой (другой вариант - горничной). Высказывались предположения, что эта версия создана большевистской пропагандой или народом. Впервые эту версию высказал брат начальника юнкерской школы, охранявшей Зимний дворец в октябре 1917 года. По воспоминаниям журналиста Г. Боровика, встречавшегося с Керенским в 1966-м, эта версия «жгла ему сердце и через 50 лет», и первой сказанной им при встрече фразой было: «Господин Боровик, ну скажите там в Москве - есть же у вас умные люди! Ну не бежал я из Зимнего дворца в женском платье!»

Сам Керенский утверждал, что уехал из Зимнего в своём обычном френче, на своей машине, в сопровождении предложенного ему американскими дипломатами автомобиля американского посла с американским же флагом. Встречные солдаты и красногвардейцы узнавали его и привычно отдавали честь.

Наверное, секунду спустя моего проезда ни один из них не мог себе объяснить, как это случилось, что он не только пропустил этого «контрреволюционера», «врага народа», но и отдал ему честь.

Керенский подчёркнуто и в определённых тонах искажает действительность в своих мемуарах: на самом деле его отъезд из Зимнего носил иной характер даже в мелочах. Так, Дэвид Фрэнсис, бывший американским послом в то время в России, в своей книге «Россия из окна американского посольства» пишет, что американский автомобиль был не «предложен» Керенскому, а захвачен его адъютантами. Также насильственно был присвоен и американский флаг. Секретарь американского посольства лишь подчинился неизбежному и ограничился протестом против использования флага США. (Имеются и противоположные свидетельства). В целом, Керенскому стоило больших усилий покинуть Петроград, так как все вокзалы уже контролировались Петроградским ВРК.

Поход отряда Краснова-Керенского на Петроград успеха не имел. После ряда боёв казаки Краснова 31 октября в Гатчине заключили перемирие с советскими войсками. 3-й конный корпус генерала Краснова не проявил особого желания защищать Керенского, в то время как большевики развили бурную деятельность по организации обороны Петрограда. Прибывший для переговоров Дыбенко в шутку предложил казакам 3-го корпуса «поменять Керенского на Ленина», «хотите - ухо на ухо обменяем». Согласно воспоминаниям генерала Краснова, казаки после переговоров явно начали склоняться к тому, чтобы выдать Керенского, и он бежал из Гатчинского дворца, переодевшись в костюм матроса.

Находившийся в Петрограде с августа по ноябрь 1917 и встречавшийся с Керенским агент «Сомервиль» британской секретной службы, которым являлся писатель Сомерсет Моэм, дал ему такую характеристику:

Положение России ухудшалось с каждым днём, … а он убирал всех министров, чуть только замечал в них способности, грозящие подорвать его собственный престиж. Он произносил речи. Он произносил нескончаемые речи. Возникла угроза немецкого нападения на Петроград. Керенский произносил речи. Нехватка продовольствия становилась всё серьёзнее, приближалась зима, топлива не было. Керенский произносил речи. За кулисами активно действовали большевики, Ленин скрывался в Петрограде… Он произносил речи.

Один из деятелей кадетской партии Иван Куторга в своей книге «Ораторы и массы» так характеризует Керенского: «…Керенский был подлинным олицетворением Февраля со всем его подъёмом, порывом, добрыми намерениями, со всей его обречённостью и частой политической детской нелепостью и государственной преступностью. Ненависть лично к Керенскому объясняется, по-моему, не только его бесспорно огромными политическими ошибками, не только тем, что „керенщина“ (слово, ставшее употребительным на всех европейских языках) не сумела оказать серьёзного сопротивления большевизму, а, наоборот, расчистила ему почву, но и другими, более широкими и общими причинами».

В советских учебниках истории для общеобразовательной школы приводилась репродукция картины работы художника Григория Шегала «Бегство Керенского из Гатчины», на которой он изображён переодевающимся в одежду медсестры.

После захвата власти большевиками

В 20-х числах ноября Керенский явился в Новочеркасск к генералу А. М. Каледину, но не был им принят. Конец 1917 провёл в скитаниях по отдалённым селениям под Петроградом и Новгородом. В начале января 1918 г. он тайно появился в Петрограде, желая выступить на Учредительном Собрании, но в эсеровском руководстве это, очевидно, сочли нецелесообразным. Керенский перебрался в Финляндию. 9 (22) января 1918 года было опубликовано постановление Совнаркома от 4 (17) января 1918 «О конфискации сумм, находящихся в банках на текущих счетах А. Ф. Керенского»: в Государственном банке - 1 157 714 руб., в Международном коммерческом - 317 020 руб. В постановлении Совнарком обращался ко всем, «кто мог бы дать указания относительно источника этих сумм, их назначения и т. п., с просьбой дать об этом исчерпывающие сведения». В конце января 1918 Керенский вернулся в Петроград, в начале мая - в Москву, где установил контакт с «Союзом возрождения России». Когда началось выступление Чехословацкого корпуса, «Союз возрождения» предложил ему пробраться за границу для переговоров об организации военной интервенции в Советскую Россию.

Жизнь в эмиграции

В июне 1918 Керенский под видом сербского офицера в сопровождении Сиднея Рейли через север России выехал за пределы бывшей Российской империи. Прибыв в Лондон, он встретился с британским премьер-министром Ллойд Джорджем и выступил на конференции лейбористской партии. После этого он отправился в Париж, где пробыл несколько недель. Керенский пытался добиться поддержки со стороны Антанты для Уфимской директории, в которой преобладали эсеры. После переворота в Омске в ноябре 1918, в ходе которого директория была свергнута и установлена диктатура Колчака, Керенский агитировал в Лондоне и Париже против омского правительства. Жил во Франции, участвуя в постоянных расколах, ссорах и интригах русских изгнанников[источник не указан 266 дней].

Керенский в Париже пытался продолжить активную политическую деятельность. В 1922-1932 годах он редактировал газету «Дни», выступал с резкими антисоветскими лекциями, призывал Западную Европу к крестовому походу против Советской России.

В 1939 году женился на бывшей австралийской журналистке Лидии Триттон. Когда Гитлер в 1940 г. оккупировал Францию, он уехал в США.

Когда в 1945 неизлечимо заболела жена, он поехал к ней в Брисбен в Австралию, и жил с её семьёй до её смерти в феврале 1946, после чего вернулся в США и осел в Нью-Йорке, хотя также много времени проводил в Стэнфордском университете в Калифорнии. Там он внёс значительный вклад в архив по русской истории и учил студентов.

В 1968 году Керенский попытался получить разрешение на приезд в СССР. Благоприятное разрешение этого вопроса зависело от выполнения им ряда политических условий, и об этом прямо указывалось в проекте документа, представленном работниками аппарата ЦК 13 августа 1968 года. В документе говорилось: «… получить его (Керенского) заявление: о признании закономерности социалистической революции; правильности политики правительства СССР; признании успехов советского народа, достигнутых за 50 лет существования Советского государства». По воспоминаниям священника Русской православной патриархальной[уточнить] церкви в Лондоне А. П. Беликова, через которого и начались эти переговоры, «Керенский признал, что те события, которые произошли в октябре 1917 года, являются логическим завершением общественного развития России. Он нисколько не сожалеет, что произошло именно так, как было и к чему это привело спустя 50 лет». По неясным причинам приезд Керенского в Москву был неожиданно снят с обсуждения (вероятно, из-за вторжения в Чехословакию 21.08.1968).

В декабре 1968 года Центр гуманитарных исследований Техасского университета в г. Остин (США) приобрёл архив Керенского с согласия владельца у его сына Олега и личного секретаря Е. И. Ивановой, по их сообщению, «для получения средств на лечение и уход за больным А. Ф. Керенским». Архив был оценён в 100 тыс. долларов с выплатой по 20 тыс. долларов в год в течение пяти лет.

Керенский тяжело заболел. Решив никому не быть в тягость, он отказался от приёма пищи. Врачи нью-йоркской клиники вводили питательный раствор через капельницу, Керенский вырывал иглу из вены. Такая борьба продолжалась два с половиной месяца. В определённом смысле смерть Керенского можно считать самоубийством. Умер 11 июня 1970 года в своём доме в Нью-Йорке от рака. Местные русская и сербская православные церкви отказались отпевать его, сочтя виновником падения России. Тело было переправлено в Лондон, где проживал его сын, и похоронено на кладбище Putney Vale Cemetery, не принадлежащем какой-либо конфессии.

Религиозные взгляды и отношение к церкви

Керенский был социалистом, но видимо лояльно относился к православной церкви. А. Карташёв, который при Временном правительстве будет заниматься религиозной политикой, в ноябре 1915 года привёл Керенского на заседание Петроградского религиозно-философского общества, где Керенский выступил с речью о необходимости реформирования церкви, так как «равенство, свобода и братство… проповедуют не только христианские мыслители, но мыслители социалистические».

Знаменитую стрижку «бобрик» Керенскому порекомендовала носить его юная жена. «Бобрику» он остался верен до старости.
При первом посещении Министерства юстиции в марте 1917 года Керенский сделал символический жест - подал руку швейцару. Этот его поступок породил много неодобрительных комментариев.
36-летний А. Ф. Керенский стал самым молодым ненаследным правителем России в XX веке. Он стал также самым долгоживущим правителем России (89 лет); дольше Керенского на 75 дней прожил только советский государственный деятель Василий Васильевич Кузнецов (13 (26) февраля 1901 года - 5 июня 1990 года), трижды исполнявший в течение 1982-1985 годов обязанности Председателя Президиума Верховного Совета СССР и бывший, таким образом, номинальным главой советского государства.
«В честь» Керенского назвали деньги ке́ре́нки и политическое понятие ке́ре́нщина, обозначавшее, по версии советского толкового словаря русского языка, изданного в 1935 году, «политику мелкобуржуазной революционной власти, прикрывающую своё соглашательство с крупной буржуазией громкими фразами».
В мае 1917 года Керенский как военный министр посетил фронт и получил от солдат и офицеров крест 4-й степени с гравировкой «От 8-го Заамурского погр. пех. полка», но передал его генералу А. А. Брусилову, поскольку не сражался на фронте. Другой крест (на красной ленте; 2-й степени) Керенский получил от Георгиевских кавалеров - делегатов 3-го Кавказского армейского корпуса; причём крест был чужим, его сдал в фонд обороны солдат Д. А. Виноградов. Оба креста сохранились. В конце мая 1917 года делегаты Сибирских стрелковых полков поднесли Керенскому Георгиевский крест 1-й степени.

Об этом историческом российском событии в Большой Советской энциклопедии сказано следующее: «Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 года - вторая русская буржуазная революция, свергнувшая царизм… Гегемоном и основной движущей силой революции был руководимый партией большевиков рабочий класс, возглавивший движение масс крестьян, солдат за мир, за хлеб, за свободу. Складывавшаяся с 1916 года непосредственно революционная ситуация в 1917 году вылилась в революцию».

Советская историография на протяжении десятилетий считала Февральскую революцию всего лишь подготовительным этапом для Октябрьского переворота. Между тем у историков всего остального мира была другая точка зрения на февральские события: они называли февраль 1917 года и весь оставшийся до октября период времени «эпохой нереализованных возможностей русской демократии». Сейчас уже стало общепризнанным фактом, что Октябрьского переворота 1917 года могло бы и не быть, если бы не целая череда фатальных ошибок, допущенных главой российского Временного правительства Александром Фёдоровичем Керенским (рис. 1).

Политик-карикатура

Советские люди обычно воспринимали этого человека не иначе, как карикатуру из давно ушедшего времени, как этакого российского диктатора. В 1917 году его по капризу матушки-истории революционная волна неожиданно для всех взметнула на самый пик власти и славы, чтобы через несколько месяцев также стремительно выбросить его на историческую помойку.

Достаточно вспомнить фильм «Ленин в Октябре», где в сцене заседания Временного правительства в Зимнем дворце откуда-то из задней двери появлялась сгорбленная фигура министра-председателя, который всем своим видом словно бы подчеркивал агонию отжившего буржуазного режима. Несмотря на всю трагичность ситуации, в которой в то время находилось правительство, Керенский в фильме произносит какие-то шизофренические речи, никак не вяжущиеся с текущим моментом, а в конце требует от министров немедленно ликвидировать партию большевиков, при этом Ленина - расстрелять. После этого фильма зритель прочно укоренялся во мнении: да, такого главу правительства не то что свергнуть - в Неве утопить мало (рис. 2).

А вот как изображает Керенского в своей поэме «Хорошо!» знаменитый советский поэт В.В. Маяковский.

«Царям дворец построил Растрелли.

Цари рождались, жили, старели.

Дворец не думал о вертлявом постреле,

Не гадал, что в кровати, царицам вверенной,

Раскинется какой-то присяжный поверенный…

Забывши и классы и партии,

Идет на дежурную речь.

Глаза у него бонапартьи

И цвета защитного френч…

Если ж с безработы загрустится,

Сам себя, уверенно и быстро,

Назначает - то военным, то юстиции,

То каким-нибудь еще министром…»

А уж сцену бегства Керенского из Зимнего дворца перед самым его штурмом большевиками иначе как карикатурно нигде и не изображали. Есть об этом строчки и у Маяковского.

«В бешеном автомобиле, покрышки сбивши,

Тихий, вроде упакованной трубы,

За Гатчину, забившись, улепетывал бывший, -

В рог, в бараний! Взбунтовавшиеся рабы!..»

Да, Керенский и в самом деле еще за несколько лет до описанных событий 1917 года служил в должности присяжного поверенного (по-современному - адвоката), и при этом он участвовал в громких политических судебных процессах 10-х годов ХХ века. Но тут стоит вспомнить, что и Владимир Ульянов (Ленин) на заре своей карьеры тоже работал в той же должности в Самарском суде, однако никто ему в упрек это обстоятельство никогда не ставил. Да, Керенский действительно часто появлялся на людях, надевая «цвета защитного френч». Но он вовсе не был его основной одеждой - глава Временного правительства также любил и обычный европейский костюм с галстуком. А если уж говорить о френче, то другого «вождя всех народов» - И.В. Сталина и в самом деле нельзя представить в чем-нибудь еще, как не в этой одежде, как бы сейчас сказали, в стиле «милитари».

Что же касается лихо обыгранного Маяковским факта, что Керенский якобы «сам себя» назначал на разные министерские должности, то это и вовсе уж настоящая историческая неправда. На пост министра юстиции он был выдвинут Петроградским Советом (по составу эсеро-меньшевистским) еще при формировании Временного правительства 1 (14) марта 1917 года, а должность военного министра ему был предложен 30 апреля, когда подал в отставку лидер октябристов А.И. Гучков. Главой же Временного правительства (министром-председателем) Керенский стал только 8 (21) июля, после поражения июльского большевистского мятежа. Таким образом, Александр Федорович просто физически не мог назначить «сам себя» военным министром и министром юстиции - у него тогда не было соответствующих полномочий.

Но это - всего лишь мелкие неточности, из которых, впрочем, советская пропаганда и слепила тот самый образ «ничтожного пигмея, попытавшегося занять императорское кресло», который мы знали на протяжении более чем семи десятилетий. И лишь в перестроечные годы благодаря усилиям историков мы начали воссоздавать подлинный портрет этого довольно противоречивого, во многом небезгрешного, но вполне реального, живого политика, который в первой половине 1917 года был настоящим кумиром российской демократической общественности.

А для самарской общественности наверняка будут интересны неизвестные ранее и недавно рассекреченные архивные материалы о пребывании А.Ф. Керенского в Самаре. Оказывается, ещё до событий февраля 1917 года будущий глава Временного правительства часто бывал в нашем городе.

В одной гимназии с Лениным

Это исторический парадокс, но факт остается фактом: А.Ф. Керенский родился в том же самом городе, что и его будущий политический противник В.И. Ульянов - в Симбирске. Еще одно удивительное совпадение - у них очень близкие даты рождения: Ульянов появился на свет 10 (22 по новому стилю) апреля, а Керенский - 22 апреля (по новому стилю - 4 мая). Однако между этими датами пролегает временной срок в 11 лет. Как мы знаем, В.И. Ульянов (Ленин) родился в 1870 году, а А.Ф. Керенский - в 1881 году. Большая разница в возрасте не позволила двум будущим российским политикам не то что посидеть в классе за одной партой (эту ошибку, кстати, делают некоторые историки), но даже поучиться хотя бы некоторое время в одной гимназии. Считается, что в детские годы они даже не были знакомы друг с другом, хотя, как пишет Керенский в своих мемуарах, иногда он мог встречаться с Володей Ульяновым или при прогулках на улице, или в стенах гимназии, куда маленький Саша приходил к своему отцу - директору учебного заведения (рис. 3, 4).

Да, это еще один исторический парадокс: аттестат зрелости Володе Ульянову в свое время подписал ни кто иной, как отец будущего главы Временного правительства Федор Михайлович Керенский, работавший в то время директором Симбирской мужской гимназии (рис. 5).

К нему в кабинет маленький Саша приходил не раз, и именно в те годы, когда здесь учился будущий вождь мирового пролетариата. В своих мемуарах Керенский вспоминает один из святых праздников, постоянно отмечаемых в гимназии, на котором ему довелось присутствовать. В связи с этим Александр Федорович писал, то он видел на празднике длинный ряд чинных гимназистов, державших в руках цветы, и высказал уверенность, что среди них наверняка находился и Володя Ульянов. Керенский посещал все подобные святые мероприятия с самого раннего возраста, и до конца дней своих он оставался глубоко религиозным человеком - в отличие, как он пишет в мемуарах, от Владимира Ульянова, который, по признанию последнего, еще в 14-летнем возрасте выбросил свой нательный крест на помойку.

Вот еще несколько строк из мемуаров Керенского: «По иронии судьбы три человека, жизнь которых тесно сплелась в критические годы истории России, всеми ненавидимый последний царский министр внутренних дел А.Д. Протопопов, Владимир Ленин и я - были уроженцами Симбирска». Что ж, дивительные вещи творит порой история…

Но что же было дальше? А дальше судьбе было угодно на много лет разлучить будущих гигантов российской политики. В 1889 году, в ту самую пору, когда Саше Керенскому пришла пора поступать в гимназию, его отца переводом направили в Ташкент на более высокую, нежели директор гимназии, должность - инспектора учебных заведений. Федор Михайлович выехал в этот среднеазиатский город со всей семьей. В Ташкенте Саша и окончил гимназию, а потом поступил на юридический факультет Петербургского университета, учебу в котором он успешно завершил в 1904 году. С этого момента Александр Керенский стал работать адвокатом.

До некоторого момента будущий российский политик вел обычные рутинные судебные дела, не принесшие ему ни славы, ни больших денег. Однако он уже тогда присматривался к различным политическим движениям и партиям, и не раз высказывал симпатии различным левым организациям, в том числе социалистам и партии эсеров. А в 1912 году пришел звездный час быстро набирающего популярность адвоката Керенского, когда он взялся защищать подсудимых на одном из политических процессов. Подзащитными Александра Федоровича в этот раз оказались члены националистической армянской организации дашнаков, обвиняемые, как сейчас бы сказали, в терроризме. Полностью оправдать дашнаков Керенскому, конечно же, не дали, но в том, что они получили минимальный срок лишения свободы, была заслуга их адвоката, показавшего своё ораторское искусство.

В том же 1912 году произошли печальные события на Ленских золотых приисках в Сибири, где войска расстреляли выступления рабочих, доведенных золотовладельцами до нищеты. Керенский лично ездил на прииски, чтобы провести независимое расследование причин трагедии. Собранный в Сибири материал он впоследствии использовал в качестве неопровержимых доказательств жестокости царского режима, и все это способствовало росту его популярности и как адвоката, и как политика. А в 1913 году вышла книга «Правда о ленских событиях», в которой Керенский значился одним из редакторов.

Неудивительно, что на выборах в четвертую Государственную Думу, которые состоялись все в том же 1912 году, Керенский легко победил всех своих соперников и был избран депутатом Думы от города Вольска Саратовской губернии. В российском парламенте Александр Федорович почти сразу же вошел во фракцию трудовиков, где повёл активную работу, и уже вскоре он был избран председателем этой фракции. В выступлениях с парламентской трибуны Керенский открыто провозглашал себя социалистом, и мало того - предпринимал конкретные шаги в проведении через Думу законопроектов явно социалистической направленности (рис. 6, 7).

В 1913 году Керенский, уже будучи депутатом Госдумы, оказался одним из инициаторов принятия резолюции петербургских адвокатов по делу киевского религиозного деятеля Бейлиса, обвиненного в якобы совершенном им человеческом жертвоприношении. Несмотря на отсутствие улик, суд признал Бейлиса виновным. В знак протеста группа адвокатов, в том числе и Керенский, направила царю письмо, содержание которого позволило теперь уже петербургскому суду «за оскорбление коронованных особ» приговорить Керенского и остальных авторов резолюции к 8 месяцам тюрьмы. Все перечисленные факты дали основание Департаменту полиции взять будущего главу Временного правительства под свой негласный надзор. С того времени и до самой февральской революции за Керенским практически постоянно следили филёры охранного отделения. Их донесения теперь хранятся в архивах всех российских городов, в которых в те годы бывал Керенский, и во многом благодаря этим документам историки ныне могут восстановить чуть ли не каждый шаг этого российского политика.

Именно из указанного источника стала известной интересная деталь: оказывается, еще в конце 1912 года Керенский стал членом организации русского политического масонства, восстановленного после своего разгрома в 1906 году группой буржуазных либералов. Всего в российской масонской ложе того времени состояло около 300 человек, но так как среди них были и представители почти всех политических партий, и депутаты Госдумы, то масоны могли довольно ощутимо влиять на российскую политику предреволюционного времени. Как теперь выясняется, именно для вербовки новых членов в свою организацию в 1914 году А.Ф. Керенский приезжал в Самару.

Керенский и масоны

Вот что пишет в своих воспоминаниях известный самарский политический деятель предреволюционного времени, член кадетской партии Александр Григорьевич Ёлшин (рис. 8):

«В начале июня (1914 года - Ред.) в Самару приехали А.Ф. Керенский и Н.В. Некрасов. Я был у них в номере - они остановились в гостинице «Националь» на углу Саратовской и Панской (теперь угол улиц Фрунзе и Ленинградской – В.Е.). Туда я был приглашен, и мне помнится, - они издалека завели разговор о какой-то существующей в России политической организации, охватывающей все прогрессивные партии. Я быстро сообразил, что они хотят меня завербовать в эту организацию. Затем мы условились, что они придут ко мне на другой день утром.

На другой день они были у меня и в разговоре пошли еще дальше - выяснилось, что речь идет о масонстве. Меня это чрезвычайно удивило, так как я полагал, что эта организация с ее ритуалами давно минувших времен уже давно не существует. Наш разговор кончился тем, что я дал согласие на вступление в масонство.

Принятие было назначено в квартире Кугушева - Казанская улица (ныне улица Алексея Толстого – В.Е.), № 30, дом Субботина.

Для меня было несомненно, что Алихан Букейханов также состоит в братстве, ибо он вначале играл роль посредника между мной и Керенским и Некрасовым. На другой день утром я пришел к Кугушеву. Алихан провел меня в дальнюю комнату с балконом на двор и сказал, что «по правилам устава» я не могу пока никого из собравшихся братьев видеть.

Затем он принес мне вопросный листок - об отношении к самому себе, к семье, к обществу, к государству и человечеству - и предложил ждать письменные ответы. И сам удалился.

Через некоторое время Букейханов пришел, и я передал ему заполненный мною лист. Он сказал мне, что братья рассмотрят мои ответы, и решал, могу ли я быть принят по своим убеждениям.

Через четверть часа он возвратился и сказал, что теперь порядок приема пойдет дальше. Он завязал мне глаза и предложил подождать в таком положении некоторое время и не снимать без него повязку.

Через некоторое время я услышал шаги вошедших людей, и затем голос Керенского заявил мне, что я нахожусь перед делегацией Верховного Совета братства масонов. Было задано мне несколько вопросов, и затем, стоя, я повторил за Керенским клятву.

После этого с меня сняли повязку. Меня все трое поздравили (помнится, Кугушева самого не было в Самаре), и мы расцеловались по-братски.

Кажется, прямо оттуда мы все пошли на пароход - общества «Кавказ и Меркурий», на котором Керенский и Некрасов уезжали в Саратов.

(Цитируется по изданию: Фомичёва Н.П. А.Г. Ёлшин (1878-1928). – В сб. «Самарский краевед», изд-во Самарского университета, 1995, стр. 171-194).

Необходимо пояснить, кем были в то время упоминавшиеся в приведенном выше тексте персонажи. Как уже сказано выше, Александр Григорьевич Ёлшин - присяжный поверенный Самарского окружного суда, дворянин, после Февральской революции - член исполкома народной власти. Алихан Нурмухаммедович Букейханов - лидер самарской организации кадетов (в жандармских документах он именуется социалистом-народником), депутат Первой Госдумы, ученый-агроном, потомок Чингисхана. Вячеслав Александрович Кугушев - дворянин, гласный Самарской городской Думы, сочувствующий РСДРП (за это арестовывался и ссылался), а после Февральской революции - комиссар Самарской тюрьмы. Николай Виссарионович Некрасов - до 1916 года генеральный секретарь масонской ложи «Великий Восток народов России», член кадетской партии (рис. 9-11).

В момент приезда в Самару Керенский был членом Верховного Совета упомянутой масонской ложи, и выше его по рангу в ней стоял только Некрасов. А через два года после описанных Ёлшиным событий, в 1916 году, состоялся общероссийский конгресс ложи, на котором столкнулись взгляды различных группировок. Основное противоречие заключалось в том, что масоны традиционно считали себя пацифистами, а Россия в ту пору, как известно, находилась в состоянии войны с Германией. Отношение к войне и породило в рядах русских масонов разбой и шатания.

Керенский смог убедить подавляющее большинство делегатов масонского конгресса, что в текущей ситуации им, как представителям верхушки российского общества, необходимо обеспечить быструю победу антигерманской коалиции и всячески крепить отношения с союзниками. В поддержку своей точки зрения он с присущим квалифицированному адвокату красноречием приводил массу убедительных доводов. После речей Керенского даже многие из убежденных пацифистов, не говоря уже о колебавшихся, в конце концов поддержали его позицию, а сам Керенский подавляющим большинством голосов вместо Некрасова был избрал генеральным секретарем масонской ложи «Великий Восток народов России». Несогласие с новым руководством и его курсом выразили лишь десять из 50-ти региональных организаций ложи, которые в знак протеста тут же самораспустились.

А Керенский после его избрания на новую тайную должность в течение всего 1916 года стремительно усиливал свое влияние в кулуарах российской политики. Ведь в упомянутую масонскую ложу, как уже говорилось, входили многие известные люди того времени - лидеры партий, промышленники, члены Государственной Думы. Именно то значительное и незаметное для глаза постороннего обывателя воздействие на российскую верхушку, которое давало Керенскому первенство в масонской организации, и обусловило тот необъяснимо быстрый взлет его политической карьеры, который весь мир наблюдал в 1917 году.

Под «колпаком» охранки

Но вернемся снова в 1916 год, когда для широкой публики Керенский был «всего лишь» членом Четвертой Государственной Думы и председателем фракции трудовиков. Как уже говорилось выше, к тому времени в течение нескольких лет за ним почти непрерывно ходили филеры IV-го отделения Департамента полиции (в просторечии - охранного отделения), скрупулезно фиксировавшие каждый шаг этого политического деятеля, известного властям своими вольнодумными речами и петициями. Куда бы ни уезжал Керенский из Петрограда, следом за ним в соответствующее региональное жандармское управление тут же летела срочная секретная телеграмма: такой-то выехал в вашем направлении, при прибытии на место обеспечьте собственное наблюдение.

В советское время значительная часть материалов Самарского губернского жандармского управления (СГЖУ), находящаяся в Центральном государственном архиве Самарской области (ЦГАСО), значилась под грифом «Секретно», и потому была недоступна для исследователей. В число таких документов входили и материалы слежки за политическими деятелями, упоминание о которых в советской исторической литературе, мягко говоря, не приветствовалось. Конечно же, в список таких лиц входил и Керенский. Лишь в 90-х годах началось рассекречивание подобных документов, в том числе и фонды Самарского губернского жандармского управления, из которых мы сейчас имеем возможность почерпнуть немало бесценной информации о тех давно ушедших временах.

Как гласят эти материалы, Керенский в дореволюционное время несколько раз посещал Самару. Еще большее число раз он проезжал через наш город на поезде «Петроград–Ташкент», даже не выходя при этом на самарский перрон. А в Ташкент он ездил регулярно, поскольку, как уже мы знаем, там жили его отец и мать, и Александр Федорович, человек религиозный и почитавший родителей, при первой же возможности считал необходимым посетить отчий дом.

Вот какая телеграмма пришла 16 августа 1916 года в Самарское губернское жандармское управление:

«Начжанд Самара казенная Москвы секретно

Пятнадцатого поездом пять Ростовским выехал через Тулу наблюдением Бычкова Осьминина известный вам Александр Федорович Керенский примите наблюдение филеров верните Полковник Мартынов».

Самарские жандармы отреагировали немедленно и на другой день по цепочке передали Керенского под наблюдение оренбургскому управлению:

«Оренбург начжанд казенная Самары секретно

Сегодня поездом восемь наблюдением Курынцева Шехватова выехал член Думы Александр Федорович Керенский примите наблюдение филеров верните Полковник Еманов».

Однако у оренбургских жандармов вышла неувязка, и об этом в Самару к вечеру следующего дня пришла вот такая телеграмма:

«Самара начжанд Оренбурга казенная секретно

Телеграмма получена после прохода восьмого поезда где наблюдаемый неизвестно Полковник Кашинцев».

Разумеется, самарские филеры не бросили наблюдаемого, а выполнили свой долг до конца, и проводили Керенского до самого Ташкента. К моменту их приезда из Самары в Ташкент уже прибыла телеграмма, и местные филеры прямо на вокзале приняли Керенского у своих самарских коллег, словно эстафетную палочку.

В этом среднеазиатском городе Александр Федорович пробыл две недели и выехал обратно в Петроград 2 сентября 1916 года. Тут же из Ташкента в Самару полетела телеграмма:

«Самара начжанд Ташкента секретно

Скорым семь вагон 150 сегодня выехал билетом Петроград Керенский сопровождении филеров Кулаковского Зайцева примите наблюдение филеров верните Полковник Волков».

В наш город Керенский прибыл 5 сентября, и об этом начальник Самарского губернского жандармского управления полковник Михаил Игнатьевич Познанский впоследствии сообщил в департамент полиции (рис. 12).

«…Доношу Вашему превосходительству, что член Государственной Думы Александр Федорович Керенский сего числа с поездом № 7, в сопровождении филеров, прибыл из Ташкента в Самару, посетил известного департаменту полиции… врача-народника Ивана Георгиевича Маркова, и заходил в контроль городской управы. Посещение контроля, несомненно, относится к городскому контролеру кадету Василию Васильевичу Кирьякову.

С тем же поездом « 7 Керенский под наблюдением филеров вверенного мне управления Овчинникова и Ефремова выехал в Петроград.

О выезде Керенского и принятии его в наблюдение телеграммой мною сообщено начальнику Московского охранного отделения».

А вот донесение самарских филеров, на основании которого полковник Познанский и написал приведенный выше доклад в департамент полиции. В этом донесении сведения о Керенском гораздо более подробны (стиль и орфография оригинала сохранены).

В 7 ч. 49 м. утра. С поездом № 7 ташкентским под наблюдением ташкентских филеров приехал «Думский» - Керенский Александр Фёдорович; по приходе поезда вышел из вагона, вошел в вокзал в буфет 1-го класса, где пробыл 35 мин., вышел и пошел к начальнику станции, где говорил по телефону; через 10 м. вышел, взял извозчика, и поехал в дом № 71 по Дворянской ул. в квартиру «Вечернего» - Маркова Ивана Егоровича, где пробыл до 10 ч. 50 мин утра; Вышел вместе с «Вечерним» - Марковым, и неизвестным господином (должен быть Василий Васильевич Кирьяков) и тут же расстались; «Думский» - Керенский отправился на извозчике на вокзал, и в 11 ч. 24 мин. утра отправился с поездом № 7 под наблюдением филеров Овчинникова и Ефремова…

Винокуров, Чечеткин, Дубровин».

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2530, л.д. 9)

В приведенном выше документе под псевдонимом «Думский» фигурирует Керенский, «Вечерний» - это Марков, а неизвестный господин упоминавшийся в письме полковника Познанского, - Кирьяков. За Марковым и Кирьяковым после описанных событий следили еще несколько дней, а Керенского самарские филеры довели до Москвы, о чем и составили следующее донесение:

«В г. Пензе выходил ужинать, в г. Туле выходил чай пить. 6 сентября в 10 ч. 30 м. вечера прибыл в г. Москву и был передан филерам Бычкову и Булайчикову.

Овчинников, Ефремов».

Последний раз в Самару Керенский приезжал 23 сентября 1916 года пароходом «Гончаров» из Саратова. По донесениям самарских филеров мы теперь можем узнать, с кем встречался и что делал Александр Федорович в Самаре в те сентябрьские дни 1916 года.

В материалах проследки сам Керенский снова фигурирует под кличкой «Думский», под двумя кличками, сначала «Калмык», а потом «Асман» - уже упоминавшийся выше А.Н. Букейханов, «Вечерний» - врач-народник И.Г. Марков, а «Атаман» - это лидер самарских меньшевиков И.И. Рамишвили (рис. 13).

Вот текст донесения, в котором говорится о приезде Керенского в Самару (орфография и стиль оригинала сохранены).

В 9 час. 45 м. вечера с пароходом «Гончаров» общ-ва «Самолет» приехал под наблюдением саратовских филеров Дажаева и (в оригинале пропуск) «Думский» - Керенский, имея при себе среднего размера саквояж и постельную принадлежность в чехле; по выходе с парохода сел на извозчика, и поехал в гостиницу «Националь», угол Саратовской и Панской ул.

В 10 час. 15 мин. вечера «Думский» вышел из гостиницы и пошел на Дворянскую ул., где около почты опустил в почтовый ящик письмо и купил газету, после чего пошел в д. № 71 по Дворянской ул. в кв. «Вечернего» - Маркова Ивана Егоровича, где пробыл 2 ч. 20 мин., вышел и пошел в названную гостиницу, где был оставлен. Расход на извозчика: Винокуров - 60 к., Чечеткин - 60 к.»

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2530, л.д. 9об).

В течение двух следующих дней Керенский неоднократно встречался с различными людьми, в основном с активистами политических партий, и каждый такой факт скрупулезно фиксировали филеры в своих донесениях.

Вот одно из них.

В 11 ч. 40 м. утра в кв. наблюдаемого пришел «Асман» - Букейханов Алихан Нурмухаммедов, пробыл 20 м., вышел и пошел без наблюдения.

В 12 час. 20 мин. дня в квартиру «Думского» - Керенского пришёл «Атаман» - Рамишвили Исидор Иванович, где пробыл 40 мин., вышел и пошёл без наблюдения.

В 1 час 25 мин. дня «Думский» - Керенский вышел из своей квартиры и пошёл в дома Карпова № 121 по Дворянской ул., в квартиру доктора Шоломовича, где пробыл 1 час 30 мин., вышел и пошёл в дом № 41 по Дворянской в квартиру «Вечернего» – Маркова Ивана Егоровича, где пробыл 2 часа 40 мин., вышел с «Асманом» – Букейхановым, и пошли в редакцию газеты «Волжский день» по Дворчнской ул, где пробыли 1 час 30 мин., вышли с присяжным поверенным Ёлшиным, дошли до гостиницы «Националь», расстались: «Асман» - Букейханов и Ёлшин пошли без наблюдения, а «Думский» - Керенский пошел в свою квартиру, более выхода его не видели.

Курынцев, Чечёткин Мамуткини и Свиязов,».

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2530, л.д. 9об-10).

Это происходило при огромном стечении публики. О содержании речи Керенского мы сегодня можем узнать из донесения начальника Самарского губернского жандармского управления полковника М.И. Познанского в Петроград, в департамент полиции.

«…В Самару прибыл из Саратова… член Государственной Думы Александр Федорович Керенский, который 26 сентября в театре-цирке «Олимп» прочел лекцию на тему: «Итоги четвертой сессии Государственной Думы IV созыва» … Свою лекцию Керенский начал указанием на то, что думское большинство сделало очень мало для страны и всячески старалось отмежеваться от народной массы, от демократии - рабочих и крестьянства, составляющих главное ядро, из которого получается и народ, и армия, ведущие войну.

Мы, - говорил лектор, - представители крайних левых, принуждены быть или немыми свидетелями, или играть роль хора в греческих трагедиях... Если у нас было много противников тогда, то теперь их стало меньше, и те, кто считал наши предсказания утопическими, видят воочию и дороговизну, и ту дезорганизацию тыла, которые произошли в период выхода в отставку Горемыкина и премьерства Штюрмера (речь идет о последних премьер-министрах царского правительства – В.Е.). А между тем, можно было устранить то, что произошло. Нужно только обратиться к демократии и призвать к деятельности общественные организации, союзы и кооперативы, взяться более энергично за дело».

(ЦГАСО, Ф-468, оп. 1, до. 2210, л.д. 30).

Затем, как сообщает полковник Познанский, Керенский обрушился с жесткой критикой на финансовую и экономическую политику правительства, доведшую народ до нищеты, указывал на «невозможные тиски военной цензуры, сжимающие печать», после чего и вовсе призвал к установлению в России нового, демократического общественного строя. Неудивительно, что столь крамольные речи вызвали резкое неудовольствие у представителей властей - выступление Керенского неоднократно прерывал присутствующий здесь советник Губернского правления Лисовский, призывавший его к более осторожным выражениям.

А если проанализировать все сказанное Керенским на его выступлении в театре «Олимп», то поневоле будут напрашиваться аналогии между ситуациями в России осенью 1916 года и в нынешнее время. Как и тогда, в России ныне наблюдается явное нежелание власти разрядить общественную напряженность и улучшить жизнь простого труженика. Как и в 1916 году, Государственная Дума сейчас во многом играет лишь «роль хора в греческих трагедиях», то есть роль простого статиста в театре власти, от которого ничего не зависит. Происходят регулярные перестановки в правительстве, слышны призывы к демократизации общества, к улучшению положения народа, дошедшего по милости властей до нищеты. Неужели история повторяется, и мы вновь стоим на пороге очередного революционного взрыва?

Керенский уехал из Самары 27 сентября ташкентским поездом N 7, и вместе с ним, разумеется, отбыли и двое самарских филеров, которые сопровождали будущего главу Временного правительства до Москвы. А результаты пребывания Александра Федоровича в Самаре не замедлили сказаться. Вот о чем доложил в департамент полиции полковник Познанский 19 октября, почти через месяц после того памятного выступления Керенского в театре «Олимп».

«Представляя при сем первый номер газеты «Вести», доношу Вашему Превосходительству, что по указанию агентуры «Кудрявого» и «Октябриста» таковая возникла по инициативе известного члена Государственной Думы Александра Федоровича Керенского и представляет собой орган социалистов-народников, фактическим редактором этой газеты состоит… контролер Самарской городской управы Василий Васильевич Кирьяков, а юридическим - самарский мещанин Василий Абрамов Перфильев… Перфильев в начале 1916 года наблюдался в сношениях с руководителями партии социалистов-революционеров, ликвидированной в ночь на 8 апреля сего года…»

Приближался конец 1916 года. Как пишет Керенский в своих мемуарах, в это время в России уже пахло революционной грозой. О резком обострении ситуации в стране Николаю Второму сообщали постоянно, но он по причине слабохарактерности боялся решиться на кардинальные реформы и, видимо, надеялся на русский «авось». Одновременно тайная масонская организация «Великий Восток народов России» чувствовала, что приближается ее час, и готовилась взять власть. Ее время наступило в конце февраля 1917 года.

Взлёт и падение Керенского

Что было дальше, в принципе известно всем. Официальная советская историография довольно правдиво описывала все перипетии Временного правительства в 1917 году, и это вполне объяснимо. Ведь, как уже говорилось, Временное правительство и персонально Керенский допустили в течение всего лишь нескольких месяцев столько роковых ошибок, что развитие ситуации привело не к облегчению положения народа, а наоборот - еще больше усугубило общественную напряженность в стране. При этом ошибки отдельных политиков советские историки выставляли в качестве доказательства неспособности всех иных партий, кроме большевистской, разрешить проблемы тогдашнего российского общества в период кризиса.

Преодолеть кризис в России в 1917 году можно было, лишь решив два главнейших вопроса - о мире и о земле. В состоянии войны к тому моменту Россия находилась уже третий год. Армия в своем подавляющем большинстве не хотела оставаться в окопах еще на одну зимнюю кампанию. И несмотря на то, что военный министр генерал Верховский регулярно докладывал Керенскому, что армия деморализована, плохо обеспечена и вскоре просто побежит с фронта, глава правительства все равно требовал от него «войны до победного конца». Неудивительно, что в критические октябрьские дни армия поддержала не Керенского, а большевиков, обещавших немедленно выйти из войны с Германией после своего прихода к власти (рис. 15-19).

То же самое произошло и с вопросом о земле. Крестьяне и солдаты, с нетерпением ожидавшие весной и летом 1917 года принятия закона о земле, к осени уже устали его ждать. К началу октября все министры в один голос требовали от Керенского немедленного принятия такого закона, однако тот упрямо медлил и ждал Учредительного собрания, которое, по его мнению, как раз и должно было принять земельное законодательство. И это стало причиной того, что крестьянство вслед за солдатами в октябре также отвернулось от Временного правительства и поддержало большевиков.

А накануне 25 октября 1917 года Керенский выехал на фронт, под Псков в дипломатической машине с американским флагом, но вовсе не в женской одежде, как у нас иногда писали. На фронт он отправился в поисках верных Временному правительству воинских частей. Не найдя таковых, Керенский сразу же вернуться в Петроград так и не смог - к тому моменту Зимний дворец уже был взят революционными матросами и солдатами. Поэтому Керенский добрался до Гатчины, где нашел верного полководца в лице казачьего генерала Краснова. С его войском глава свергнутого правительства собрался пойти на Петроград, чтобы выбить большевиков из Зимнего и других узловых пунктов, но тут казаки вдруг передумали - и отказались поддержать Керенского. Пришлось Александру Федоровичу бежать из Гатчины в матросской форме (вот где он был вынужден переодеваться!), добираться до Финляндии, нелегально снова приезжать в Петроград в декабре 1917 года - и опять бежать из революционного города. Наконец в мае 1918 года Керенскому удалось выехать из страны под видом сербского офицера. Как потом с горечью писал бывший глава правительства в своих мемуарах, он думал, что уезжает из России ненадолго, а оказалось – навсегда (рис. 20).

Керенский более двадцати лет после этого жил в Берлине и в Париже, и везде отношение к нему эмигрантов было, мягко говоря, прохладное. Это и неудивительно: для монархистов Керенский был почти что красным, чуть ли не большевиком, участвовавшим в свержении государя-императора, а для эсеров, меньшевиков и кадетов - самолюбивым упрямцем, дорвавшимся до власти, но в силу своей ограниченности так и не удержавшим ее в руках. Все это продолжалось до тех пор, пока Керенский в 1940 году не уехал на постоянное жительство в США. Здесь он нашел друзей и единомышленников, долгое время работал над мемуарами, редактировал эмигрантские газеты. Умер Керенский от рака в Нью-Йорке 11 июня 1970 года в возрасте 89 лет.

Интересный и практически неизвестный советской общественности факт: в 1968 году в Политбюро ЦК КПСС совершенно серьезно обсуждался вопрос о возможности приглашения Керенского в СССР. Вот выдержки из недавно рассекреченного партийного документа.

«Совершенно секретно. ЦК КПСС.

МИД СССР (т. Громыко) сообщает о том, что сотрудники посольства СССР в Англии имели беседу со священником Русской православной патриархальной церкви в Лондоне советским гражданином Беликовым А.П. В ходе беседы Беликов А.П. сообщил о своей встрече с А.Ф. Керенским… По словам Беликова, А.Ф. Керенский заявил о своем желании уехать в Советский Союз, если бы советские органы предоставили ему такую возможность…

Заведующий отделом пропаганды ЦК КПСС В. Степаков.

Следом за этим сообщением в ЦК КПСС для одного из сотрудников посольства был подготовлен вот такой документ:

«Совершенно секретно. Проект.

В связи с информацией т. А. Громыко о пожелании А.Ф. Керенского приехать в Советский Союз поручить:

1. Встретиться с Керенским в неофициальной обстановке.

2. Получить от него подтверждение о желании приезда в Советский Союз…

3. Получить его заявление: о признании закономерности социалистической революции, правильности политики правительства СССР, признания успехов советского народа, достигнутых за 50 лет существования Советского государства…»

(Улько Е. Возможности не представилось. – Журн. «Родина», 1992, № 5).

Совершенно ясно, что советско-партийное руководство СССР хотело превратить сам факт приезда в нашу страну бывшего главы Временного правительства в настоящее политическое шоу, чтобы нажить политический капитал на естественном желании человека посетить перед скорой смертью свою историческую родину. Неизвестно, что ответил Керенский советскому представителю на его предложения, но факт остается фактом: он так и не приехал в Советский Союз. Как известно, Александр Федорович даже на склоне своих лет сохранил достаточную ясность ума и не пошел на поводу у своих давних политических противников. Возможно, ему так надоело делать роковые ошибки в этой жизни, что в конце ее он решил не совершать еще одной (рис. 21, 22).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература.

Боровик Г. Автор рассказывает о своём интервью с Керенским // Из цикла «Наше всё», радиостанция «Эхо Москвы» http://echo.msk.ru/programs/all/57299/

Быкова Л.А. Архив А.Ф. Керенского в Центре гуманитарных исследований Техасского университета. - Отечественные архивы. 2001, стр. 18-24.

Великий Восток Народов России в 1912-1916 гг. Масоны и Департамент полиции. Архивировано из первоисточника 22 августа 2011 года. – В книге: В.С. Брачев. Масоны в России: от Петра I до наших дней. 2011.

Карпачёв С. Тайны масонских орденов. - М.: «Яуза-Пресс», 2007. 249 с.

Керенский А.Ф. Русская революция 1917 года. М., 2005. 337 с.

Керенский А.Ф. Потерянная Россия. Изд-во «Прозаик», 2014. 356 с.

Короткевич B.И. Состав и судьба членов последнего Временного правительства. - Ленинградский юридический журнал. 2007. № 3-9. Стр. 138-169.

Серков А. И. История русского масонства 1845-1945. - СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1997. 115 с.

Федюк В.П. Керенский. М., «Молодая гвардия», 2009. 235 с.

Александр Фёдорович Керенский. Родился 22 апреля (4 мая) 1881 года в Симбирске, Российская империя - умер 11 июня 1970 года в Нью-Йорке, США. Российский политический и государственный деятель. Министр, затем министр-председатель Временного правительства (1917).

Александр Фёдорович Керенский родился 22 апреля (4 мая по новому стилю) 1881 года в Симбирске.

По отцовской линии предки Александра Керенского происходят из среды русского провинциального духовенства. Его дед Михаил Иванович с 1830 года служил священником в селе Керенки Городищенского уезда Пензенской губернии. От названия этого села и происходит фамилия Керенских, хотя сам Александр Фёдорович связывал её с уездным городом Керенском той же Пензенской губернии.

Младший сын Михаила Ивановича - Фёдор, хотя и окончил с отличием Пензенскую духовную семинарию (1859), не стал, как его старшие братья Григорий и Александр, священником. Проработав шесть лет в духовном и уездном училищах, он получил высшее образование на историко-филологическом факультете Казанского университета (1869) и затем преподавал русскую словесность, педагогику и латинский язык в различных учебных заведениях Казани.

В Казани Ф. М. Керенский женился на Надежде Адлер - дочери начальника топографического бюро Казанского военного округа. По отцовской линии Н. Адлер была дворянкой русско-немецкого происхождения, а по материнской - внучкой крепостного крестьянина, который ещё до отмены крепостного права сумел выкупиться на волю и впоследствии стал богатым московским купцом. Он оставил внучке значительное состояние. Слухи об еврейском происхождении Керенского по материнской линии периодически возникали в антисемитских кругах как в предреволюционный период, так и в годы Гражданской войны и в эмиграции. Особенно популярна была версия, что «Керенский, сын австрийской еврейки Адлер, бывшей замужем (первым браком) за евреем Кирбисом, и до крещения носил имя Арона. Овдовев, его мать вышла второй раз замуж за учителя Керенского». Но все эти слухи не соответствуют действительности.

В 1877-1879 годах Фёдор Михайлович Керенский был директором Вятской мужской гимназии и в чине коллежского советника получил назначение на должность директора Симбирской мужской гимназии. Самым известным воспитанником Фёдора Керенского стал - сын его начальника - директора симбирских училищ - Ильи Николаевича Ульянова. Именно Фёдор Михайлович Керенский поставил ему единственную четвёрку (по логике) в аттестате золотого медалиста 1887 года.

Семьи Керенских и Ульяновых в Симбирске связывали дружеские отношения, у них было много общего в образе жизни, положении в обществе, интересах, происхождении. Фёдор Михайлович, после того как умер Илья Николаевич Ульянов, принимал участие в жизни детей Ульяновых. В 1887 году, уже после того как был арестован и казнён Александр Ильич Ульянов, он дал брату революционера Владимиру Ульянову положительную характеристику для поступления в Казанский университет.

В Симбирске в семье Керенских родились два сына - Александр и Фёдор (до них в Казани появлялись только дочери - Надежда, Елена, Анна). Саша, долгожданный сын, пользовался исключительной любовью родителей. В детстве он перенёс туберкулёз бедренной кости. После операции мальчик полгода был вынужден провести в постели и затем долгое время не снимал металлического, кованого сапога с грузом.

В мае 1889 года действительный статский советник Фёдор Михайлович Керенский был назначен главным инспектором училищ Туркестанского края и с семьёй переехал в Ташкент. По «табели о рангах» его чин соответствовал званию генерал-майора и давал право на потомственное дворянство. Тогда же восьмилетний Саша начал учиться в ташкентской гимназии, где был прилежным и успешным учеником. В старших классах у Александра была репутация воспитанного юноши, умелого танцора, способного актёра. Он с удовольствием принимал участие в любительских спектаклях, с особым блеском исполнял роль Хлестакова.

В 1899 году Александр с золотой медалью окончил Ташкентскую гимназию и поступил на юридический факультет Петербургского университета.

В декабре 1904 года стал помощником присяжного поверенного Н. А. Оппеля.

С октября 1905 года Керенский писал для революционного социалистического бюллетеня «Буревестник», который стала издавать «Организация вооружённого восстания». «Буревестник» стал одной из первых жертв полицейских репрессий: тираж восьмого (по другим данным - девятого) номера был конфискован. 23 декабря в квартире Керенского был произведён обыск, в ходе которого были найдены листовки «Организации вооружённого восстания» и револьвер, предназначавшийся для самообороны. В результате обыска был подписан ордер на арест по обвинению в принадлежности к боевой дружине эсеров.

Керенский в предварительном заключении находился в Крестах до 5 (18) апреля 1906 года, а затем, за недостатком улик, был освобождён и выслан с женой и годовалым сыном Олегом в Ташкент. В середине августа 1906 года вернулся в Петербург.

В октябре 1906 года по просьбе адвоката Н. Д. Соколова, Керенский начал свою карьеру политического защитника в судебном процессе в Ревеле - защищал крестьян, разграбивших поместья остзейских баронов. Участвовал в ряде крупных политических процессов.

С 22 декабря 1909 (4 января 1910) года он стал присяжным поверенным в Санкт-Петербурге, а до этого был помощником присяжного поверенного.

В 1910 году он был главным защитником на процессе туркестанской организации социалистов-революционеров, обвинявшихся в антиправительственных вооружённых акциях. Процесс для эсеров прошёл благополучно, адвокату удалось не допустить вынесения смертных приговоров.

В начале 1912 года Керенский защищал на судебном процессе в Санкт-Петербурге террористов из армянской партии Дашнакцутюн.

В 1912 году участвовал в общественной комиссии (так называемой «комиссии адвокатов») по расследованию расстрела рабочих на Ленских золотых приисках. Выступал в поддержку М. Бейлиса, в связи с чем подвергался судебному преследованию в ходе дела 25 адвокатов.

В июне 1913 года был избран председателем IV Всероссийского съезда работников торговли и промышленности.

В 1914 году по делу 25 адвокатов за оскорбление Киевской судебной палаты был приговорён к 8-месячному тюремному заключению. По кассационной жалобе тюремное заключение было заменено запретом заниматься адвокатской практикой в течение 8 месяцев.

Был избран депутатом IV Государственной думы от города Вольска Саратовской губернии. Поскольку же партия эсеров приняла решение бойкотировать выборы, формально вышел из этой партии и вступил во фракцию «трудовиков», которую возглавил с 1915 года. В думе выступал с критическими речами в адрес правительства и приобрёл славу одного из лучших ораторов левых фракций. Входил в бюджетную комиссию думы.

В 1915-1917 - генеральный секретарь Верховного совета Великого востока народов России - парамасонской организации, члены-основатели которой в 1910-1912 годах вышли из ложи «Возрождение» Великого востока Франции. Великий восток народов России не признавался другими масонскими великими ложами как масонская организация, так как приоритетной задачей для себя ставил политическую активность. Кроме Керенского в Верховный совет ВВНР входили такие политические деятели, как Н. С. Чхеидзе, А. И. Браудо, С. Д. Масловский-Мстиславский, Н. В. Некрасов, С. Д. Урусов и другие.

"Предложение о вступлении в масоны я получил в 1912 году, сразу же после избрания в IV Думу. После серьёзных размышлений я пришёл к выводу, что мои собственные цели совпадают с целями общества, и принял это предложение. Следует подчеркнуть, что общество, в которое я вступил, было не совсем обычной масонской организацией. Необычным прежде всего было то, что общество разорвало все связи с зарубежными организациями и допускало в свои ряды женщин. Далее, были ликвидированы сложный ритуал и масонская система степеней; была сохранена лишь непременная внутренняя дисциплина, гарантировавшая высокие моральные качества членов и их способность хранить тайну. Не велись никакие письменные отчёты, не составлялись списки членов ложи. Такое поддержание секретности не приводило к утечке информации о целях и структуре общества. Изучая в Гуверовском институте циркуляры Департамента полиции, я не обнаружил в них никаких данных о существовании нашего общества, даже в тех двух циркулярах, которые касаются меня лично" , - писал Керенский в мемуарах.

В июне-июле 1915 года совершил поездку по ряду городов Поволжья и Юга России.

В 1916 по приказу председателя совета министров Б. В. Штюрмера в Туркестане началась мобилизация на тыловые работы 200 тысяч коренных жителей. До этого по законам Российской империи коренное население не подлежало призыву в армию. Указ о «реквизиции коренных жителей» вызвал бунт в Туркестане и Степном крае. Для расследования событий Государственная дума создала комиссию, которую возглавил Керенский. Изучив события на месте, он возложил вину за происшедшее на царское правительство, обвинил министра внутренних дел в превышении полномочий, потребовал привлечения к суду коррумпированных местных чиновников. Такие выступления создали Керенскому имидж бескомпромиссного обличителя пороков царского режима, принесли популярность в среде либералов, создали репутацию одного из лидеров думской оппозиции.

Февральская революция

К 1917 году он уже был довольно известным политиком, также возглавлявшим фракцию «трудовиков» в Госдуме IV созыва.

В своей думской речи 16 (29) декабря 1916 года он фактически призывал к свержению самодержавия, после чего императрица Александра Фёдоровна заявила, что «Керенского следует повесить» (по другим источникам - «Керенского следует повесить вместе с Гучковым»).

Взлёт Керенского к власти начался уже во время Февральской революции, которую он не только принял восторженно, но и с первых дней был активным её участником. Он эту революцию во многом и спровоцировал.

Керенский 14 (27) февраля 1917 года в своей речи в Думе заявил: "Исторической задачей русского народа в настоящий момент является задача уничтожения средневекового режима немедленно, во что бы то ни стало... Как можно законными средствами бороться с теми, кто сам закон превратил в оружие издевательства над народом? С нарушителями закона есть только один путь борьбы - физического их устранения" .

Председательствующий Родзянко прервал выступление Керенского вопросом, что он имеет в виду. Ответ последовал незамедлительно: «Я имею в виду то, что совершил Брут во времена Древнего Рима».

Французский посол в Петрограде Морис Палеолог в своём дневнике, в записи от 2 (15) марта 1917 года, характеризует Керенского следующим образом: «Молодой депутат Керенский, создавший себе, как адвокат, репутацию на политических процессах, оказывается наиболее деятельным и наиболее решительным из организаторов нового режима».

После того как в полночь с 26 на 27 февраля (12 марта) 1917 сессия Думы была прервана указом , Керенский на Совете старейшин думы 27 февраля призвал не подчиняться царской воле. В тот же день он вошёл в состав сформированного Советом старейшин Временного комитета Государственной думы и в состав Военной комиссии, руководившей действиями революционных сил против полиции. В февральские дни Керенский неоднократно выступал перед восставшими солдатами, принимал от них арестованных министров царского правительства, получал конфискованные в министерствах денежные средства и секретные бумаги. Под руководством Керенского была произведена замена охраны Таврического дворца отрядами восставших солдат, матросов и рабочих.

Во время Февральской революции Керенский вступает в партию эсеров, принимает участие в работе революционного Временного комитета Госдумы. 3 марта в составе думских представителей содействует отказу от власти великого князя Михаила Александровича.

По итогам Февральской революции Керенский оказывается одновременно в двух противостоящих органах власти: в первом составе Временного правительства в качестве министра юстиции, и в первом составе Петросовета в качестве товарища (заместителя) председателя исполкома.

2 марта занял пост министра юстиции во Временном правительстве. На публике Керенский появлялся во френче военного образца, хотя сам никогда не служил в армии. Инициировал такие решения Временного правительства, как амнистия политических заключённых, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии. По распоряжению Керенского из ссылки были возвращены все революционеры. Второй телеграммой, отправленной на должности министра юстиции, был приказ немедленно освободить из ссылки «бабушку русской революции» Екатерину Брешко-Брешковскую и со всеми почестями отправить её в Петроград. При Керенском началось разрушение прежней судебной системы. Уже 3 марта был реорганизован институт мировых судей - суды стали формироваться из трёх членов: судьи и двух заседателей. 4 марта были упразднены Верховный уголовный суд, особые присутствия Правительствующего сената, судебные палаты и окружные суды с участием сословных представителей. Прекратил следствие по убийству Григория Распутина, при этом следователь - директор Департамента полиции А. Т. Васильев (арестованный в ходе Февральской революции) был переправлен в Петропавловскую крепость, где допрашивался Чрезвычайной следственной комиссией до сентября.

При Керенском судебные деятели массово удалялись со службы без всяких объяснений, иногда на основании телеграммы какого-нибудь присяжного поверенного, утверждавшего, что такой-то неприемлем общественными кругами.

В марте 1917 года Керенский снова официально вступил в партию эсеров, став одним из важнейших лидеров партии. В апреле 1917 года министр иностранных дел П. Н. Милюков заверил союзные державы, что Россия безусловно продолжит войну до победного конца. Этот шаг вызвал кризис Временного правительства. 24 апреля Керенский пригрозил выходом из состава правительства и переходом Советов в оппозицию, если Милюков не будет снят со своего поста и не будет создано коалиционное правительство, включающее представителей социалистических партий.

5 (18) мая 1917 года князь Львов был вынужден выполнить это требование и пойти на создание первого коалиционного правительства. Милюков и Гучков подали в отставку, в состав правительства вошли социалисты, а Керенский получил портфель военного и морского министра. Новый военный министр назначает на ключевые должности в армии малоизвестных, но приближённых к нему генералов, получивших прозвище «младотурки». На должность начальника кабинета военного министра Керенский назначил своего шурина В. Л. Барановского, которого произвёл в полковники, а уже через месяц в генерал-майоры. Помощниками военного министра Керенский назначил полковников генерального штаба Г. А. Якубовича и Г. Н. Туманова, людей недостаточно опытных в военных делах, но зато активных участников февральского переворота. 22 мая (4 июня) 1917 года Керенский назначает на должность Верховного Главнокомандующего генерала Брусилова А. А. вместо более консервативно настроенного генерала Алексеева М. В.

На должности военного министра Керенский приложил большие усилия для организации наступления русской армии в июне 1917. Керенский объезжал фронтовые части, выступал на многочисленных митингах, стремясь воодушевить войска, после чего получает прозвище «главноуговаривающего». Однако армия уже была серьёзно ослаблена послереволюционными чистками генералов и созданием солдатских комитетов (см. Демократизация армии в России в 1917 году).

18 июня началось наступление русских войск, которое, однако, быстро закончилось полным провалом. По некоторым предположениям именно это позорное поражение и послужило главной причиной свержения Временного правительства.

Пик популярности Керенского начинается с назначением его военным министром после апрельского кризиса. Газеты именуют Керенского в таких выражениях: «рыцарь революции», «львиное сердце», «первая любовь революции», «народный трибун», «гений русской свободы», «солнце свободы России», «народный вождь», «спаситель Отечества», «пророк и герой революции», «добрый гений русской революции», «первый народный главнокомандующий» и т. д.

В мае 1917 года петроградские газеты даже всерьёз рассматривают вопрос об учреждении «Фонда имени Друга Человечества А. Ф. Керенского». Керенский старается поддерживать аскетический имидж «народного вождя», нося полувоенный френч и короткую стрижку.

Провал первого крупного политического проекта Керенского - Июньского наступления 1917 года становится первым заметным ударом по его популярности. Продолжающиеся экономические проблемы, провал политики продразвёрстки, инициированной ещё царским правительством в конце 1916 года, продолжающийся развал действующей армии всё сильнее дискредитируют Керенского.

Как министр Временного правительства, Керенский переселяется в Зимний дворец. Со временем в Петрограде появляются слухи о том, что он якобы спит на бывшей кровати императрицы Александры Фёдоровны, а самого Александра Керенского начинают иронически называть «Александром IV» (последний российский царь с именем Александр был ).

С 7 (20) июля 1917 А. Ф. Керенский сменил Георгия Львова на посту министра-председателя, сохранив пост военного и морского министра . Керенский пытался достигнуть соглашения о поддержке правительства буржуазными и правосоциалистическим партиями. 12 июля была восстановлена смертная казнь на фронте. Были выпущены новые денежные знаки, получившие название «керенки».

19 июля Керенский назначил нового Верховного Главнокомандующего - Генерального штаба генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова. В августе Корнилов при поддержке генералов Крымова, Деникина и некоторых других отказал Керенскому (после провокации последнего с миссией Львова) остановить войска, движущиеся на Петроград по приказу Временного правительства и с ведома Керенского. В результате действий агитаторов войска Крымова в его отсутствие (поездка в Петроград к Керенскому) были распропагандированы и остановились на подступах к Петрограду. Корнилов, Деникин и некоторые другие генералы были арестованы.

Корниловский мятеж

26 августа (8 сентября) 1917 года депутат Думы В. Н. Львов передал премьер-министру обсуждавшиеся им накануне с генералом Корниловым различные пожелания в смысле усиления власти. Керенский использует эту ситуацию со вмешательством в своих целях и совершает провокацию с целью очернить Верховного Главнокомандующего в глазах общественности и устранить таким образом угрозу его личной (Керенского) власти.

Вечером 26 августа (8 сентября) 1917 года в заседании правительства Керенский квалифицировал действия Верховного главнокомандующего как мятеж. Предоставив министру-председателю чрезвычайные полномочия, Временное правительство подало в отставку. 27 августа Керенский объявил генерала Корнилова мятежником всей стране.

Керенский пытался назначить нового Верховного главнокомандующего, однако оба генерала - Лукомский и Клембовский - отказались, причём первый из них в ответ на предложение занять должность Верховного открыто бросил Керенскому обвинение в провокации.

Оскорблённый ложью начавших поступать из Петрограда различных правительственных воззваний, а также их недостойной внешней формой, генерал Корнилов ответил со своей стороны рядом горячих воззваний к армии, народу, казакам, в которых описывал ход событий и провокацию Председателя Правительства.

28 августа генерал Корнилов отказал Керенскому в его требовании остановить движение на Петроград отправленного туда по решению Временного Правительства и с согласия Керенского корпуса генерала Крымова. Этот корпус был направлен в столицу Правительством с целью окончательно (после подавления июльского мятежа) покончить с большевиками и взять под контроль ситуацию в столице.

В результате генерал Корнилов, видя всю глубину провокации Керенского, направленной против него, с обвинением Верховного Главнокомандующего в измене и якобы имевшем месте ультимативном требовании о передаче ему «всей полноты гражданской и военной власти» решил выступить открыто и, произведя давление на Временное правительство, заставить его: 1. исключить из своего состава тех министров, которые по имеющимся (у него) сведениям были явными предателями Родины; 2. перестроиться так, чтобы стране была гарантирована сильная и твёрдая власть.

29 августа Керенский отдал Указ об отчислении от должностей и предании суду «за мятеж» генерала Корнилова и его старших сподвижников. Метод, применённый Керенским со «львовской миссией», был с успехом повторён и в отношении генерала Крымова, который застрелился непосредственно после личной его аудиенции с Керенским в Петрограде, куда он направился, оставив корпус в окрестностях Луги, по приглашению Керенского, которое было передано через приятеля генерала - полковника Самарина, занимавшего должность помощника начальника кабинета Керенского. Смыслом манипуляции послужила необходимость безболезненного изъятия командира из среды подчинённых ему войск - в отсутствие командира революционные агитаторы легко распропагандировали казаков и остановили продвижение 3-го кавалерийского корпуса на Петроград. Генерал Корнилов отказался от предложений покинуть Ставку и «бежать». Не желая кровопролития в ответ на уверения в верности от преданных ему частей.

Генерал Алексеев, желая спасти корниловцев, согласился произвести арест генерала Корнилова и его сподвижников в Ставке, что и сделал 1 (14) сентября 1917 года. Этот эпизод оказался недопонятым и впоследствии уже на Дону весьма негативно сказался на отношениях двух генералов-руководителей молодой Добровольческой Армии.

Победа Керенского в этом противостоянии стала прелюдией большевизма, ибо она означала победу Советов, в среде которых большевики уже занимали преобладающее положение и с которыми правительство Керенского было способно вести лишь соглашательскую политику.

Так, посол Бьюкенен в своих записках отмечал, что когда в день революции, 7 ноября, «утром Временное Правительство вызвало казаков, но последние отказались выступить в одиночку, так как не могли простить Керенскому того, что после июльского восстания, во время которого многие из их товарищей были убиты, он помешал им раздавить большевиков, а также и того, что он объявил их любимого вождя Корнилова изменником».

Согласно опубликованным воспоминаниям Александра Фёдоровича Керенского, безумный мятеж генерала Корнилова, который открыл двери большевикам в Кремль, а Гинденбургу в Брест-Литовск, стал результатом истории заговоров справа против Временного правительства. Александр Фёдорович отмечал, что борьба затевалась не с теми или иными «эксцессами» революции или с «безволием правительства Керенского», а с революцией как таковой, с новым порядком вещей в России вообще.

В своих мемуарах Керенский пишет, что убедившись на примере большевистской демагогии и почувствовав в ней сильную руку беспощадного внешнего врага, новая народная Россия решительно повернулась к государству. После разгрома большевиков в июле процесс становления в России новой государственности пошёл вперёд с исключительной быстротой: принятые законы о широком городском и земском самоуправлении на основе всеобщего, пропорционального, равного для обоих полов избирательного права вступили в силу.

К началу августа 1917 года почти 200 городов имели новые демократические городские думы. К середине сентября 650 городов имели новые городские Думы. В более медленном темпе, благодаря условиям деревенской жизни, продвигалась к концу Земская Реформа. Мощное кооперативное строительство в рамках нового кооперативного Закона создало для демократического государства серьёзную общественную опору в стране. В армии повысился авторитет правительственных комиссаров, которые по плану Военного Министерства должны были сыграть роль среднего звена в переходе армии от мартовского комитетского состояния к нормальному единоначалию.

В тяжелейших условиях Временное правительство вело работы связанные с созывом Учредительного собрания, призванного определить государственное устройство России. Созыв Учредительного собрания, назначенного на 30 сентября из-за пережитого кризиса, был перенесён на 28 ноября. Ждать было слишком долго. Правительство решило прислушаться к общественному мнению, найти опору для укрепления власти.

13 (26) августа 1917 года Временным правительством в Москве было созвано Всероссийское Государственное совещание - смотр политических сил страны.

19 августа немцы прорвали фронт у Огера на Двине. 20 августа была оставлена Рига. Линия фронта приближалась к С.-Петербургу.

21 августа Временное правительство постановило срочно вызвать с фронта отряд надёжных войск в распоряжение правительства. Данное решение было продиктовано соображениями военно-стратегическими и внутриполитическими: при «ненадёжности и распущенности» петербургского гарнизона необходимо было обеспечить порядок переезда правительства в Москву, а также иметь в своем распоряжении твёрдую воинскую силу на случай «движения справа», которое тогда только одно реально нам и угрожало.

Выбор отряда войсковых частей поручался Верховному главнокомандующему. В Ставку Керенский командировал управляющего Военным министерством Савинкова с требованием к генералу Корнилову соблюсти два условия: 1. во главе командируемого в Петербург корпуса не должен стоять генерал Крымов; 2. в составе командируемых войск не должно быть Кавказской туземной (Дикой) дивизии.

Керенский в своих мемуарах отмечал, что по точным данным, которыми он располагал, генерал Крымов и часть офицерства Дикой дивизии - участники военного заговора.

24 августа генерал Корнилов дал обещание Савинкову выполнить оба требования Временного правительства. 25 августа Савинков доложил Керенскому об обещании Корнилова. Однако, в тот же день особым приказом (скрытым от военного министра) генерал Корнилов подчинил Дикую дивизию генералу Крымову.

Незадолго до московского Государственного совещания Керенский встретился с Корниловым. На встрече Керенский пытался убедить генерала в том, что между ним и его окружением и Временным правительством нет расхождений в целях, задачах работы в армии. Керенский пытался разъяснить Корнилову, что всякая попытка установления в России личной диктатуры приведет к катастрофе: страшной судьбе, которая ждёт офицеров.

Тем не менее, на государственном совещании в Москве в случае «благоприятного стечения обстоятельств» планировалось провозгласить диктатуру генерала Корнилова.

В дни проведения государственного совещания из Англии приехал известный в 1-й Государственной Думе «трудовик» Аладьин А. Ф.. Он привёз генералу Корнилову послание от военного министра Великобритании лорда Милнера, «благословившего» российского Верховного главнокомандующего на свержение союзного Англии российского Временного правительства. Как отмечает Керенский, данное обращение чрезвычайно подняло настроение у организаторов заговора справа.

Московское Государственное совещание для сторонников переворота прошло весьма неудачно. Провозглашение военной диктатуры в мирном порядке, как бы под давлением свободного общественного мнения, не вышло. На обратном пути из Москвы в Могилёв в вагоне Верховного главнокомандующего было решено свергнуть Временное правительство вооружённой рукой.

25 августа генерал Корнилов без ведома Временного правительства назначил генерала Крымова командующим «особой С.-Петербургской армией». Дикая дивизия выступила как авангард противоправительственных войск в направлении Петербурга.

26 августа утром генерал Крымов выехал из Могилёва вслед за Дикой дивизией в Лугу с особыми инструкциями генерала Корнилова. 27 августа в 2 часа 40 минут генерал Корнилов в адрес Временного правительства послал телеграмму. В телеграмме сообщалось, что сосредоточение корпуса под Петербургом закончится сегодня к вечеру.

В трудные дни 27 и 28 августа в Петербурге началось смятение и паника. Никто ничего не знал. Двигавшиеся на Петербург полки генерала Крымова превращались в воображении обывателей в целые армии. В советских кругах, захваченных врасплох, вспыхнули мартовские настроения крайней подозрительности, недоверия к власти. В среде Временного правительствам больше не было единства. В ночь на 28 августа к Керенскому приходили делегаты из ВЦИКа съезда Советов и предлагали вариант коренного перелома всей политики Временного правительства: объединённые вокруг правительства Советы, социалистические партии, большевики и прочие демократические организации должны были спасти страну, взяв власть в свои руки, но без буржуазии.

Керенский, став верховным главнокомандующим, полностью изменил структуру временного правительства, создав «Деловой кабинет» - Директорию. Таким образом, Керенский совмещал полномочия председателя правительства и верховного главнокомандующего.

Сконцентрировав в своих руках диктаторские полномочия, Керенский совершил очередной государственный переворот - распустил Государственную Думу , которая, собственно, и привела его к власти, и объявил о провозглашении России демократической республикой, не дожидаясь созыва Учредительного собрания.

Для обеспечения поддержки правительства пошёл на образование консультативного органа - Временного совета Российской республики (Предпарламента) 7 (20) октября 1917. Оценивая положение в Петрограде 24 октября как «состояние восстания», он потребовал от Предпарламента полной поддержки действий правительства. После принятия Предпарламентом уклончивой резолюции выехал из Петрограда для встречи войск, вызванных с фронта для поддержки его правительства.

По собственному выражению, Керенский оказался «между молотом корниловцев и наковальней большевиков»; популярная легенда приписывает генералу Корнилову обещание «повесить на первом столбе Ленина, а на втором Керенского».

Керенский не стал организовывать защиту Временного правительства от восстания большевиков, несмотря на то, что многие обращали на это внимание министра-председателя, в том числе и представители иностранных посольств. До последнего момента он неизменно отвечал, что у Временного правительства всё под контролем и войск в Петрограде достаточно для подавления восстания большевиков, которого он даже с нетерпением ждёт, чтобы окончательно с ними покончить.

И только когда стало уже совершенно поздно, в 2 часа 20 мин. ночи на 25 октября (7 ноября) 1917 года была отправлена телеграмма генералу Духонину в Ставку об отправке в Петроград казачьих частей. Духонин в ответ спрашивал, почему же раньше не передали этой телеграммы, и несколько раз вызывал по прямому проводу Керенского, но тот не подходил. Позднее Керенский в эмиграции пробовал оправдываться, что, якобы, «в последние дни перед восстанием большевиков все приказы мои и штаба Петербургского военного округа о высылке с Северного фронта войск в Петроград саботировали на местах и в пути». Историк русской революции Мельгунов, С. П. на основании документов доказывает, что таких распоряжений не было.

Вместе с тем к октябрю 1917 года практически не осталось достаточной военной силы, на которую Керенский смог бы опереться. Его действия во время корниловского выступления отталкивали от него армейское офицерство и казаков. Кроме того, во время борьбы с Корниловым Керенский вынужден обращаться к большевикам как к наиболее активным левым, тем самым только приближая события ноября 1917 года.

Нерешительные попытки Керенского избавиться от наиболее ненадёжных частей Петроградского гарнизона привели только к тому, что они дрейфовали «влево» и переходили на сторону большевиков. Также на сторону большевиков постепенно перешли и части, присланные в Петроград с фронта в июле. Нарастающему хаосу содействовал и роспуск после Февральской революции непопулярной полиции. Заменившая её «народная милиция» оказалась неспособна выполнять её функции.

Распространена версия, что Керенский сбежал из Зимнего дворца, переодевшись медсестрой (другой вариант - горничной). Высказывались предположения, что эта версия создана большевистской пропагандой или народом. Впервые эту версию высказал брат начальника юнкерской школы, охранявшей Зимний дворец в октябре 1917 года. По воспоминаниям журналиста Г. Боровика, встречавшегося с Керенским в 1966-м, эта версия «жгла ему сердце и через 50 лет», и первой сказанной им при встрече фразой было: «Господин Боровик, ну скажите там в Москве - есть же у вас умные люди! Ну не бежал я из Зимнего дворца в женском платье!».

Сам Керенский утверждал, что уехал из Зимнего в своём обычном френче, на своей машине, в сопровождении предложенного ему американскими дипломатами автомобиля американского посла с американским же флагом. Встречные солдаты и красногвардейцы узнавали его и привычно отдавали честь.

Александр Керенский. Побег, которого не было

Поход отряда Краснова-Керенского на Петроград успеха не имел. После ряда боёв казаки Краснова 31 октября в Гатчине заключили перемирие с советскими войсками. 3-й конный корпус генерала Краснова не проявил особого желания защищать Керенского, в то время как большевики развили бурную деятельность по организации обороны Петрограда. Прибывший для переговоров Дыбенко в шутку предложил казакам 3-го корпуса «поменять Керенского на Ленина», «хотите - ухо на ухо обменяем». Согласно воспоминаниям генерала Краснова, казаки после переговоров явно начали склоняться к тому, чтобы выдать Керенского, и он бежал из Гатчинского дворца, переодевшись в костюм матроса.

В 20-х числах ноября Керенский явился в Новочеркасск к генералу А. М. Каледину, но не был им принят.

Конец 1917 провёл в скитаниях по отдалённым селениям под Петроградом и Новгородом.

В начале января 1918 г. он тайно появился в Петрограде, желая выступить на Учредительном Собрании, но в эсеровском руководстве это, очевидно, сочли нецелесообразным. Керенский перебрался в Финляндию.

9 (22) января 1918 года было опубликовано постановление Совнаркома от 4 (17) января 1918 «О конфискации сумм, находящихся в банках на текущих счетах А. Ф. Керенского»: в Государственном банке - 1 157 714 руб., в Международном коммерческом - 317 020 руб.

В постановлении Совнарком обращался ко всем, «кто мог бы дать указания относительно источника этих сумм, их назначения и т. п., с просьбой дать об этом исчерпывающие сведения».

В конце января 1918 Керенский вернулся в Петроград, в начале мая - в Москву, где установил контакт с «Союзом возрождения России». Когда началось выступление Чехословацкого корпуса, «Союз возрождения» предложил ему пробраться за границу для переговоров об организации военной интервенции в Советскую Россию.

В июне 1918 Керенский под видом сербского офицера в сопровождении Сиднея Рейли через север России выехал за пределы бывшей Российской империи. Прибыв в Лондон, он встретился с британским премьер-министром Ллойд Джорджем и выступил на конференции лейбористской партии. После этого он отправился в Париж, где пробыл несколько недель. Керенский пытался добиться поддержки со стороны Антанты для Уфимской директории, в которой преобладали эсеры.

После переворота в Омске в ноябре 1918, в ходе которого директория была свергнута и установлена диктатура Колчака, Керенский агитировал в Лондоне и Париже против омского правительства.

Керенский в Париже пытался продолжить активную политическую деятельность. В 1922-1932 годах он редактировал газету «Дни», выступал с резкими антисоветскими лекциями, призывал Западную Европу к крестовому походу против Советской России.

В 1939 году женился на бывшей австралийской журналистке Лидии Триттон.

Когда Гитлер в 1940 г. оккупировал Францию, он бежал в США.

Когда в 1945 неизлечимо заболела жена, он поехал к ней в Брисбен в Австралию, и жил с её семьёй до её смерти в феврале 1946, после чего вернулся в США и осел в Нью-Йорке, хотя также много времени проводил в Стэнфордском университете в Калифорнии. Там он внёс значительный вклад в архив по русской истории и учил студентов.

В 1968 году Керенский попытался получить разрешение на приезд в СССР. Благоприятное разрешение этого вопроса зависело от выполнения им ряда политических условий, и об этом прямо указывалось в проекте документа, представленном работниками аппарата ЦК 13 августа 1968 года. В документе говорилось: «...получить его (Керенского) заявление: о признании закономерности социалистической революции; правильности политики правительства СССР; признании успехов советского народа, достигнутых за 50 лет существования Советского государства».

По воспоминаниям священника Русской православной патриархальной церкви в Лондоне А. П. Беликова, через которого и начались эти переговоры, «Керенский признал, что те события, которые произошли в октябре 1917 года, являются логическим завершением общественного развития России. Он нисколько не сожалеет, что произошло именно так, как было и к чему это привело спустя 50 лет».

По неясным причинам приезд Керенского в Москву был неожиданно снят с обсуждения (вероятно, из-за вторжения в Чехословакию 21.08.1968).

В декабре 1968 года Центр гуманитарных исследований Техасского университета в г. Остин (США) приобрёл архив Керенского с согласия владельца у его сына Олега и личного секретаря Е. И. Ивановой, по их сообщению, «для получения средств на лечение и уход за больным А. Ф. Керенским». Архив был оценён в 100 тыс. долларов с выплатой по 20 тыс. долларов в год в течение пяти лет.

Керенский тяжело заболел. Решив никому не быть в тягость, он отказался от приёма пищи. Врачи нью-йоркской клиники вводили питательный раствор через капельницу, Керенский вырывал иглу из вены. Такая борьба продолжалась два с половиной месяца. В определённом смысле смерть Керенского можно считать самоубийством.

Умер 11 июня 1970 года в своём доме в Нью-Йорке от рака. Местные русская и сербская православные церкви отказались отпевать его, сочтя виновником падения России. Тело было переправлено в Лондон, где проживал его сын, и похоронено на кладбище Putney Vale Cemetery, не принадлежащем какой-либо конфессии.

Семья Александра Керенского:

Сестра - Елена Федоровна Керенская - 1878 г.р., уроженка Казани, беспартийная, врач-хирург Шувалово-Озерковской амбулатории, проживала: Ленинград, ул. Желябова, д.5, кв.64. Арестовывалась в 1922 г. Вторично арестована 5 марта 1935 г. Особым совещанием при НКВД СССР 9 марта 1935 г. осуждена как «социально опасный элемент» на 5 лет ссылки. Отбывала срок в Оренбурге, врач-хирург Горздравотдела. Особым совещанием при НКВД СССР 16 мая 1935 г. разрешено проживание в районе строительства Рыбинск-Углич. Арестована 5 июня 1937 г. Выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР в Оренбурге 2 февраля 1938 г. приговорена к расстрелу. Расстреляна в тот же день в Оренбурге.

Первая жена (c 1904 года) - Ольга Львовна Керенская (в девичестве - Барановская), дочь русского генерала (1884-1975).

Сыновья - Олег Александрович и Глеб Александрович Керенские.

Олег Александрович (1905-1984), инженер-мостостроитель. Под его руководством было спроектировано множество мостов в Великобритании и других странах мира, в том числе знаменитый мост Харбор-Бридж в Сиднее и подвесной мост через пролив Босфор в Стамбуле. За выдающиеся заслуги О. А. Керенский был удостоен титула Командора Британской империи. С середины 1980-х годов каждые два года на базе Британского Института Структурной Инженерии проводятся международные научные конференции - «Керенские чтения».

Глеб Александрович (1907-1990) также трудился в качестве инженера-строителя, однако таких грандиозных успехов как старший брат не достиг.

Внук - Олег Олегович Керенский (1930-1993) - писатель, публицист, балетный и театральный критик, автор книг «Мир балета» (1970), «Анна Павлова» (1973), «Новая британская драма» (1977). Был близким другом Рудольфа Нуриева. В 1981 снялся в роли деда в американском фильме «Красные».

Вторая жена (с 1939 года) - Лидия (Тереза-Нелль) Триттон (1899-1946). Работала Парижским корреспондентом ряда австралийских изданий. Помогала А. Ф. Керенскому издавать во Франции публицистический журнал «Новая Россия». Умерла от тяжёлого онкологического заболевания на руках любящего супруга. Похоронена в Австралии.

Александр Керенский запомнился как крайне упрямый, несговорчивый человек. Он был умён, умел чётко формулировать свои мысли, но ему не хватало такта. Хотя имел прекрасное образование, ему не хватало знания всех светских манер.

Керенский не отличался крепким здоровьем, в 1916 году у него была удалена почка, что для того времени было чрезвычайно опасной операцией. Однако это не помешало ему дожить до 89 лет.

Внешне Александра можно было назвать красивым: высокий, черноволосый, с крупными, чёткими чертами лица. Глаза имел тёмные - карие, нос у Керенского был «орлиным», слегка длинноватым. Был несколько худощав, но с возрастом стал обладателем плотной фигуры.

Библиография Александра Керенского:

1918 - Дело Корнилова
1919 - Прелюдия большевизма
Издалека сборник статей. Русское книгоиздательство Поволоцкого
1927 - Катастрофа
1934 - Гибель свободы
1993 - Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары
2005 - Керенский А. Ф. Русская революция
2005 - Керенский А. Ф. Трагедия дома Романовых
История России (1942-1944)

Александр Керенский в кино:

Фрэнсис Чапин (Падение Романовых, США, 1917)
Николай Попов («Октябрь», 1927)
А. Ковалевский («Ленин в Октябре», 1937)
Ярослав Геляс («Правда», 1957)
Сергей Курилов («В дни Октября», 1958)
Никита Подгорный (Залп «Авроры», 1965; Синдикат-2, 1981)
Михаил Волков («Семья Коцюбинских», «Крушение империи», 1970)
Джон Мак-Энери «Николай и Александра» Nicholas and Alexandra, 1971)
Игорь Дмитриев («Хождение по мукам», 1977)
Олег О. Керенский («Красные», США, 1981)
Богдан Ступка («Красные колокола», 1983)
Николай Кочегаров («Конь белый (сериал)», 1993)
Михаил Ефремов («Романовы. Венценосная семья», 2000)
Виктор Вержбицкий («Адмиралъ», 2008)
Алексей Шемес («Мустафа Шокай», 2008)
Сергей Угрюмов («Григорий Р.», 2014)
Марат Башаров («Батальонъ», 2015)

Образование: Имп. СПб. университет (1904, юридический факультет)Депутат 4-й Гос. думы (1912-17), пред, фракции трудовиков. В годы 1-й мировой войны социал-шовинист. После Февр. революции чл. партии эсеров, зам. пред. Петроградского Совета, чл. Врем, комитета Гос. думы. В составах Врем, пр-ва К. был министром юстиции (март - май 1917), воен. и мор. министром (май - сентябрь), а с 8(21) июля одновременно и министром-председателем (премьером). С 30 авг. (12 сснт.) верх, главнокомандующий рус. армией. К. активно проводил антинар. политику, направл. на продолжение империалист!, войны, сохранение власти в руках крупной буржуазии и помещиков, на подавление революц. движения масс. Будучи воен. министром, в июне 1917 издал «Декларацию прав солдата», фактически отменявшую все права солдата-гражданина, завоёванные в ходе Февр. революции. По инициативе К. было предпринято безуспешное наступление рус. армии на Юго-Зап. фронте в июне 1917, введена смертная казнь, организованы кровавые расправы над рабочими и солдатами в июльские дня 1917, предпринято преследование партии большевиков. В день Окт. вооруж. восстания в Петрограде }